История Франции

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно общим правилам и указаниям.

Содержание 1 История территории Франции 2 Галлия при Юлии Цезаре 3 Галлия при Августе 4 Генрих IV 5 Список правителей Франции с 843 г 5.1 Каролинги 5.2 Капетинги 5.3 Валуа 5.4 Бурбоны 5.5 Великая французская революция 5.6 Консульство и империя 5.7 Реставрация 5.8 Президенты 3-й республики 6 Феодальная эпоха 7 Эпоха сословной монархии 8 Эпоха абсолютной монархии 8.1 Ришельё 8.2 Людовик XIV 9 Консульство и империя (1799—1814) 10 Реставрация (1814—1830) 11 Июльская монархия (1830—1848) 12 Вторая республика (1848 — 1852) 13 Вторая империя (1852 — 1870) 14 Третья республика (1870—1902) 14.1 Борьба за республиканскую форму правления (1870—79) 14.2 Мак-Магон 14.3 Президентство Греви (1879—1887) 14.4 Президентство Карно и Казимира Перьеи (1887—1895) 14.5 Президентство Ф. Фора и Лубэ (1895—1902) 14.6 Список министерств третьей республики 14.7 История 1902—1907 гг. 15 Пятая Республика 16 Литература 17 См. также

[править] История территории Франции

[править] Галлия при Юлии Цезаре

Территория теперешней Франции в древности входила в состав Заальпийской Галлии, как называлась у римлян страна, ограниченная Средиземным морем, Пиренеями, Атлантическим океаном, Ла-Маншем, Рейном и Альпами. Римляне утвердились сначала в южной, прибрежной полосе этой обширной территории, для соединения Италии с Испанией, и дали завоёванной области название Нарбонской Галлии (около 120 г. до н.э.). Отсюда в 58—50 гг. до н.э. Юлий Цезарь совершил завоевание и остальных трёх частей, которые носили названия Аквитании (по Гаронне), Кельтской Галлии (по Луаре и Сене) и Бельгийской (от Сены до Рейна; см. табл. I, карту I).

[править] Галлия при Августе

При Августе границы четырёх частей Галлии были проведены по-новому, причём прежняя Кельтская Галлия была значительно урезана в пользу Аквитании и Бельгики и получила название Лугдунской (т.е. Лионской) Галлии. В конце своего царствовании Август выделил ещё северо-восточную окраину в две «Германии»: Верхнюю и Нижнюю (см. табл. I, карту II). Когда при Диоклетиане и Константине Великая империя была разделена на четыре префектуры, с подразделениями на диоцезы и провинции, Галлия образовала из себя один из трёх диоцезов Галльской префектуры и была разделена на 17 провинций. Это её устройство сохранилось до великого переселения народов. В V веке на почве Галлии поселились (см. табл. I, карту III): a) на левом берегу Рейна — франки и алеманны, из коих первые быстро завоевали всю северную Галлию и подчинили себе алеманнов (496); b) по Роне и Соне — бургунды, государство которых в середине VI в. было тоже завоёвано франками; c) в юго-западной части Галлии — вестготы, вытесненные оттуда франками в начале VI в. Таким образом в V—VI вв. Галлия вошла в состав обширной франкской монархии (см. табл. I, карты IV и V), из которой в середине IX в. выделилась средневековая Ф.

Первой королевской династией во Франкском государстве считаются Меровинги (кон. V в. — 751). Названа династия по имени полулегендарного основателя рода — Меровея. Наиболее известный представитель — Хлодвиг I (правил с 481 по 511, с 486 король франков). Последним считается Хильдерик III (правил с 743 по 751, умер в 754). Их столицей с 561 г был Мец. Верденский договор 843 г., создавший Ф., отделил от территории прежней Галлии всю восточную часть, от устьев Рейна до устьев Роны, составившую узкую полосу между Ф. и Германией, но населённую в значительной мере романским племенем. Здесь скоро образовалось два королевства: Лотарингия на севере и Бургундия на юге (см. табл. II, карту VI), оба надолго соединившиеся с Германией (Священной Римской империей германской нации).

У Франции была ещё область вне Галлии — на юг от Пиренеев (Испанская марка Карла Великого). При последних Каролингах Франция начала дробиться на феодальные владения, и при восшествии на престол династии Капетингов (в 987 г.; см. табл. II, карту VI) в королевстве насчитывалось девять главных владений: 1) графство Фландрия, 2) герцогство Нормандия, 3) герцогство Франция, 4) герцогство Бургундия, 5) герцогство Аквитания (Гиень), 6) герцогство Гасконь, 7) графство Тулузское, 8) маркизат Готия и 9) графство Барселонское (Испанская марка). С течением времени дробление пошло ещё дальше; из названных владений выделились новые, из которых наиболее значительными были графства Бретань, Блуа, Анжу, Труа, Невер, Бурбон (ср. соотв. ст.).

Непосредственным владением первых королей из династии Капетингов была узкая территория, тянувшаяся к северу и югу от Парижа и очень медленно расширявшаяся в разные стороны; в течение первых двух веков (987—1180) она увеличилась лишь вдвое (ср. табл. II, карты VI и VII). В то же самое время под властью английских королей находилась большая часть тогдашней Франции.

В 1066 г. герцог нормандский Вильгельм завоевал Англию, вследствие чего Нормандия и Англия соединились между собой.

Через столетие после этого (1154) королями Англии и герцогами Нормандии сделались графы Анжуйские (Плантагенеты), и первый же король из этой династии, Генрих II, благодаря браку с наследницей Аквитании, Элеонорой, приобрёл весь юго-запад Ф. (см. табл. II, карту VII). Начало «собиранию» Ф. положил Филипп II Август (1180—1223), который, между прочим, приобрёл Вермандуа, часть Артуа, Нормандии, Бретань, Анжу, Мэн, Турень, Овернь и др. более мелкие земли.

Внук Филиппа II, Людовик Святой (1226—1270), сделал важные приобретения на юге Франции; графы тулузские должны были признать над собой власть короля Ф. и уступить ему значительную часть своих владений, пока прекращение в 1272 г. владетельного тулузского дома не повлекло за собой, при Филиппе III, присоединение к королевским землям и остальной части этих владений.

Филипп IV Красивый (1285—1314) приобрёл в 1312 г. Лион и его область, а браком с Иоанной Наваррской создал основание для будущих притязаний королевского дома на её наследие (Шампань и др.), которое впоследствии (1361), при Иоанне Добром, и было окончательно присоединено. Вступление на престол в 1328 г. династии Валуа было ознаменовано включением в состав королевских владений её наследственного герцогства. В 1349 г. присоединён Дофинэ, за прекращением местной династии. Вообще, успехи королевской власти во Ф. за полтора столетия, протёкшие от вступления на престол Филиппа II Августа (1180) до прекращения династии Капетингов (1328), были весьма значительны: королевские домены сильно расширились (при этом многие земли попали, однако, в руки других членов королевского рода), тогда как владения феодальных сеньоров и английского короля сократились (см. табл. II, карту VIII). Но при первом же короле из новой династии началась столетняя война с англичанами, в первом периоде которой французский король, по договору в Бретиньи 1360 г., должен был отказаться в пользу английского от целого ряда земель (см. табл. II, карту IX).

В первой трети XV в. дела Франции пошли ещё хуже; англичане захватили громадную территорию до самой Луары. Приостановленный этой войной процесс собирания Франции возобновился при Карле VII (1422—1461), которому удалось изгнать англичан. Среди феодальных владений потомков Людовика Св. в эту эпоху возвысилась Бургундия, территория которой лежала западной своей частью во Франции (см. табл. II, карту IX), восточной — в Германии. Людовик XI (1461—1483) в 1477 г. присоединил французскую часть (герцогство Бургундское) к своим владениям. Кроме того, этот король приобрёл по праву наследства от последнего графа Анжуйского Прованс (1481), завоевал Булонэ (1477) и подчинил себе Пикардию. При Карле VIII (1483—1498) прекратилась мужская линия владетельного дома Бретани (1488); наследница его прав была женой Карла VIII, после его смерти вышедшая за Людовика XII (1498—1515), чем было подготовлено и присоединение Бретани. Таким образом в новую историю Ф. вступает почти объединённой, и ей остаётся расширяться главным образом на восток, за счёт св. Римской империи. Первое такое приобретение (три епископства: Мец, Туль и Вердён) сделано было при Генрихе II, но окончательно утверждено только столетием позже. Главным образом новые приобретения относятся уже к царствованию династий Бурбонов (см. табл. III, карту X).

[править] Генрих IV

Вступление на престол Франции Генриха IV в 1589 г. сопровождалось присоединением к Ф. северной части королевства Наварры (южная раньше была захвачена Испанией), Беарна, графства Фуа и др. В 1601 г. у Савойи была отнята область между верхним течением Роны и нижним течением Соны. Особенно значительны были приращения французской территории при Людовике XIV (1643—1715), который закрепил за Ф. «три епископства» в Лотарингии (см. выше) и некоторые приобретения своего отца и, кроме того, в разное время (см. ниже) присоединил Артуа, французскую Фландрию, Эльзас, Франш-Конте, Шаролэ, Оранж, Руссильон и другие более мелкие территории (одну из последних, со стороны Пьемонта, он должен был возвратить).

При Людовике XV (1715—1774) Ф. приобрела Лотарингию (1766) и Корсику (1768). Таким образом к началу революции Ф. достигла почти тех самых границ, в каких существовала в течение большей части XIX в. В эпоху революции (см. табл. III, карту X) были присоединены принадлежавшие папе Авиньон и графство Венессен, Австрийские Нидерланды (Бельгия) и часть Германии (левый берег Рейна и территория к югу от Эльзаса). При Наполеоне I (см. табл. I I I, карту XI) французская территория расширилась ещё больше: в состав её вошли ещё Голландия, север Германии, Пьемонт, Тоскана, Папская область и Далмация, не считая королевства Италии, государем которого был французский император; при Людовике XIV территория Ф. охватывала 522830 кв. км, при Наполеоне I — около 770000, т.е. в полтора раза больше. Парижский мир 1814 г. вернул Ф. к границам 1792 г.; по второму парижскому миру 1815 г. Ф. должна была возвратиться к границам 1790 г., потеряв несколько мелких территорий и между ними часть Савойи, которая была оставлена за Ф. в 1814 г. Дальнейшими изменениями французских границ были в XIX в. приобретение в 1860 г. Савойи и Ниццы (15142 кв. км) и утрата в 1871 г. Эльзаса-Лотарингии (14492 кв. км). О внеевропейских владениях Франции — см. в географическом обзоре.

[править] Список правителей Франции с 843 г

Полный список всех правителей франков и Франции: Список королей Франции

[править] Каролинги

• 751—768 Пипин Короткий
• 768—814 Карл I Великий (Шарлемань) (с 800 — император)
• 814—838 Людовик (Луи) I Благочестивый (ум. 840)
• 843—877 Карл II Лысый (претен. с 838, имп. 875—877).
• 877—879 Людовик II Заика
• 879—882 Людовик III (сын Людовика II)
• 882—884 Карломан II (сын Людовика II)
• 884—887 Карл Толстый (ум. 888)
• 887—898 Эд (граф Парижа)
• 898—922 Карл III Простоватый (претен.с 983; ум.829)
• 922—923 Роберт I (брат Эда)
• 923—936 Рауль (Рудольф) (сын Людовика II, герцог Бургундии)
• 936—954 Людовик IV Заморский (сын Карла III)
• 954—986 Лотарь
• 986—987 Людовик V Ленивый

[править] Капетинги

• 987—996 Гуго Капет (Гугон Капет)
• 996—1031 Роберт II Благочестивый
• 1031—1060 Генрих I
• 1060—1108 Филипп I
• 1108—1137 Людовик VI
• 1137—1180 Людовик VII
• 1180—1223 Филипп II Август
• 1223—1226 Людовик VIII
• 1226—1270 Людовик IX Святой
• 1270—1285 Филипп III
• 1285—1314 Филипп IV Красивый
• 1314—1316 Людовик X
• 1316—1322 Филипп V
• 1322—1328 Карл IV

[править] Валуа

• 1328—1350 Филипп VI
• 1350—1364 Иоанн Добрый
• 1364—1380 Карл V Мудрый
• 1380—1422 Карл VI
• 1422—1461 Карл VII
• 1461—1483 Людовик X I
• 1483—1498 Карл VIII
• 1498—1515 Людовик XII
• 1515—1547 Франциск I
• 1547—1559 Генрих II
• 1559—1560 Франциск II
• 1560—1574 Карл IX
• 1574—1589 Генрих III

[править] Бурбоны

• 1589—1610 Генрих IV
• 1610—1643 Людовик XIII
• 1643—1715 Людовик XIV
• 1715—1774 Людовик XV
• 1774—1792 Людовик XVI

[править] Великая французская революция

• 1792—1795 Конвент Первая республика
• 1795—1799 Директория

[править] Консульство и империя

• 1799—1804 Консульство
• 1804—1814 Наполеон I (и во время Ста дней в 1815 г.)

[править] Реставрация

• 1814—1824 Людовик XVIII
• 1824—1830 Карл X
• 1830—1848 Людовик-Филипп

• 1848—1852 Вторая республика

• 1852—1870 Наполеон III

[править] Президенты 3-й республики

• 1871—1873 Адольф Тьер
• 1873—1879 Мак-Магон
• 1879—1887 Жюль Греви
• 1887—1894 Сади Карно
• 1894—1895 Казимир Перье
• 1895—1899 Феликс Фор
• 1899—1906 Эмиль Лубэ
• 1906—1913 Арман Фальер
• 1913—1920 Раймон Пуанкаре
• 18.02.1920 — 21.09.1920 Поль Дешанель
• 1920—1924 Александр Мильеран
• 1924—1931 Гастон Думерг
• 1931—1932 Поль Думер*
• 1932—1940 Альберт Лебрен

[править] Феодальная эпоха

Слово «Франция» происходит от имени германского народа франков, поселившихся в северо-восточном углу Галлии. Первоначально под названием Francia разумели страну между Сеной и Рейном, западная часть которой только и вошла в состав Франции, тогда как юго-западный угол восточной части, вместе с соседней областью к востоку (по Майну), получили название Франконии, равным образом произведённое от имени франков. Возникшее при последних Каролингах, имя Ф. стало с течением времени все более и более приурочиваться к одной только западной части, а в ней — преимущественно к большому герцогству, которое впоследствии и собрало около себя страну (duché de France, позднее провинция Иль-де-Франс). В эпоху распадения монархии Карла Великого вполне обнаружилось различие в языке между восточными и западными «франками». Когда сыновья Людовика Благочестивого, Людовик Немецкий и Карл Лысый, заключили между собой в Страсбурге союз (842), то вынуждены были принести клятву друг другу перед своими воинами на двух разных языках: романском и германском. В следующем за тем году последовало выделение Ф. в отдельное королевство (843). С этого времени и начинается история собственно Ф. При последних Каролингах, царствовавших полтора века (843—987), Ф. очень много терпела от внешних врагов, вторгавшихся в неё с разных сторон: с севера нападали норманны, с юга сарацины, а внутри страна все более и более разлагалась. В это именно время и происходил процесс феодализации, который привёл Ф. к распадению на целый ряд более мелких владений.

Во второй половине IX века государственные должности, в том числе должность королевских наместников (графов), стали превращаться в частную собственность, а с ними вместе — и те королевские поместья (домены), пользование которыми должно было вознаграждать должностных лиц за их службу. Вообще, каждый крупный землевладелец приобретал чисто государственные права над жителями своего поместья. Этим разложением государства пользовались внешние враги и беспрепятственно вторгались внутрь страны, пока в некоторых местных центрах не стали, в целях обороны, возникать союзы помещиков-государей, под гегемонией наиболее сильных из них. Благодаря этому к концу Χ в. во Франции образовалось несколько более крупных княжеств, которые перечислены выше. В последний раз Карл Толстый в конце IX в. соединил под своей властью Германию и Ф., на что французские вельможи пошли в интересах борьбы с норманнами; но после смерти Карла (887) центробежные силы взяли верх.

Преемником Карла Толстого на французском престоле был один из наиболее крупных сеньоров, граф парижский Эвд, от которого произошла династия Капетингов. Хотя после его смерти королевское достоинство и вернулось в фамилию Каролингов, однако, им постоянно приходилось считаться с честолюбивыми потомками парижского графа. Преемник Эвда, Карл Простоватый (893—929), вынужден был даже искать опоры у норманнов, вождю которых, Роллону, он уступил в наследственное герцогство целую приморскую область, получившую название Нормандия (912). Кроме парижского графа Роберта, который оспаривал у Карла Простоватого корону, такие же притязания на неё заявил против сына Карла, Людовика Заморского, герцог бургундский Рудольф, которому и удалось на время занять престол.

Только после его смерти законный наследник, при помощи графа парижского Гугона Великого и герцога нормандского Вильгельма, занял престол, а после его смерти (954) Гугон Великий сделался опекуном его сына, Лотаря. У последнего оставался в руках один только Лаон, с небольшим округом; все остальное разошлось по рукам феодальных господ. Несмотря на это, Лотарь решился сделать нападение на императора Оттона II, но последний вторгся во Ф. и дошёл до самого Парижа, где встретил сильное сопротивление, организованное Гугоном Капетом, сыном Гугона Великого. После Людовика Заморского царствовал один год сын его Людовик V Ленивый.

Короли из этой фамилии не смогли, по условиям времени, и не сумели, по личным своим качествам, удержать в составе Ф. восточные её окраины, где возникли оторвавшиеся от связи с Ф. Лотарингия и Бургундия (см. историю территории). В самой Франции в это время все резче и резче стало обозначаться различие между севером и югом: на севере усилился германский элемент с поселением здесь норманнов, на юге чище сохранялись романские стихии. Север Ф. сделался классической страной феодализма, но здесь же зародилось и центростремительное направление, приведшее к процессу собирания Ф. Не только более мелкие сеньоры, но и более крупные князья имели немало интересов, заставлявших их держаться общего союза, олицетворением которого была старая монархия.

Последние Каролинги, ослабив себя раздачей бенефициев, оказались неспособными играть роль центральной власти, и в 987 г. князья передали корону в один из княжеских родов, сумевший создать себе сильное владение («Францию») в северной части страны. Этот род, по имени первого короля из новой династии (или «расы», как выражаются французы), Гугона Капета, получил название Капетингов (последующие династии Валуа и Бурбонов были лишь отпрысками этого рода).

В конце X в. король во Франции был только «первым между равными» (лат. primus inter pares), и власть его далеко не распространялась на все области обширной страны, да и в собственном своём герцогстве он постоянно должен был считаться с непокорными вассалами. Хотя избранием князей, остановивших свой выбор на Гугоне Капете, и было нарушено наследственное право Каролингов (дяди умершего короля, Карла Лотарингского), тем не менее, во Франции не была установлена избирательная монархия, так как ещё при жизни короля ему выбрали в преемники его сына (что повторялось и потом). Первые Капетинги, однако, имели слишком много дела дома, т.е. в своём герцогстве («Франции») или даже графстве (Парижском), чтобы думать об утверждении своей власти во всей территории, причислявшейся к их королевству. Мало того, у них отнюдь не было сознательного стремления заменить феодальные отношения иными.

Приобретая новые земли, они в то же время раздавали феоды братьям, сыновьям, родственникам. Лучшей характеристикой незначительности первых Капетингов может служить то обстоятельство, что при четвёртом из них, Филиппе I (1060—1108), его вассал, нормандский герцог Вильгельм, завоевал Англию (1066), а другие его вассалы приняли участие в первом крестовом походе, тогда как король сидел дома, не имея возможности деятельно вмешаться в события эпохи.

В XI в. положение дел было таково, что в роли объединителей Франции могли одинаково выступить потомки Гугона Капета и потомки Роллона, основателя Нормандии. Тем не менее сохранение короны в роде Капетингов имело важное значение, ввиду того, что король считался и главой феодальной лестницы, и помазанником Божиим; это были лишние шансы в борьбе, которая происходила в феодальном мире Франции. Первыми королями из династии Капетингов, вышедшими из пассивного состояния, были Людовик VI Толстый и Людовик VII Младший, царствование которых занимает большую часть XII в. Они вступили в деятельную борьбу со своими вассалами, прежде всего в самом Иль-де-Франсе, а потом и в других частях северной и центральной Франции. Их поддерживало духовенство, которое, будучи менее феодализированным, чем в Германии, вообще хранило традиции монархической власти и желало установления мира и порядка. Особенно большие услуги обоим Людовикам оказал аббат Сугерий.

В одном важном деле Людовик VII не послушался, однако, Сугерия, отправившись, вопреки его совету, во второй крестовый поход. В отсутствие короля произошли события, заставившие его, по возвращении, развестись со своей женой Элеонорой, наследницей Аквитании. Она не замедлила выйти замуж за владельца Нормандии и Анжу, Генриха Плантагенета, сделавшегося вскоре и королём Англии. Таким образом Людовик VII сам отказался от возможности присоединить Аквитанию к своим владениям и способствовал образованию во Ф. могущественного владения, очутившегося в руках Англии (см. историю территории). Кроме духовенства, Капетингам эпохи крестовых походов много помогали и города. В это именно время во Франции происходило коммунальное движение, т.е. освобождение многих городов от власти феодалов и превращение их в самостоятельные коммуны. Очень часто это было следствием восстания горожан против сеньоров; велись даже настоящие войны между теми и другими. Горожане при этом нередко искали поддержки у королей и сами оказывали им помощь в их борьбе с феодалами. Короли становились сначала то на ту, то на другую сторону, но потом стали сознательно поддерживать горожан, даруя им хартии, подтверждавшие их права. На своих землях короли не позволяли заводить коммуны, но зато давали горожанам многие иные льготы.

Во Франции образовался даже особый общественный класс буржуазии, в котором короли находили деятельных сторонников своей антифеодальной политики. Впрочем, когда королевская власть усилилась, она стала отнимать права и у коммун. При Филиппе II Августе (1180—1223), участнике третьего крестового похода, королевская власть во Франции сделала новые успехи. Филипп отнял у английского короля (Иоанна Безземельного) Нормандию, когда тот, как вассал французского короля, не захотел явиться на суд пэров по обвинению в умерщвлении им своего племянника. Нормандию пришлось завоёвывать, но Филипп успешно довершил это дело и приобрёл и другие английские владения. При этом же короле произошёл крестовый поход против альбигойцев и вальденсов южной Франции, окончившийся её завоеванием и подчинением северным французам. Большая часть владений графа тулузского была потом передана рыцарями, их завоевавшими, но не сумевшими в них удержаться, сыну Филиппа-Августа, Людовику VIII (1223—26).

Наконец, Филипп II Август был и первым устроителем королевской администрации, в виде бальи и превотов, которым поручено было управление отдельными областями, с подчинением королевскому совету и счётной палате в Париже (на юге королевскими наместниками сделались потом сенешали). Ещё более возвысилась королевская власть во Ф. при Людовике IX Святом (1226—1270), который был настоящим воплощением рыцарского идеала средних веков и сильно поднял нравственный авторитет королевской власти. Людовику IX тоже удалось увеличить свои владения, присоединением Анжу и Пуату, которые он отнял у короля английского. Особенно важно было его внутреннее управление. В это время во Франции распространилось из Италии изучение Юстинианова свода и началась рецепция римского права.

Появился особый класс законников или легистов, которые, поступая на королевскую службу, старались проводить в жизнь римские правовые воззрения («что благоугодно государю, имеет силу закона»). С помощью легистов Людовик IX заменил судебный поединок правильным следствием, установил апелляцию к королевским судьям на приговоры феодальных сеньоров и т. п. Во главе новых судов был поставлен в Париже парламент — судебная палата, образовавшаяся из прежней феодальной курии короля, с присоединением легистов (подобные же парламенты были устроены впоследствии, главным образом в XV в., и в других провинциях). Благодаря деятельности названных королей и их преемников, постепенно совершалось объединение Франции. Оружием, деньгами, брачными связями они мало-помалу прибирают к рукам отдельные владения, увеличивая свои домены, и в то же время все больше и больше подчиняют своей власти вассалов, посредством новых учреждений.

Вследствие этого феодальная монархия при последних Капетингах превращается в сословную монархию времён следующей династии — Валуа. Во вторую половину рассмотренной эпохи, особенно начиная с XII в., Ф. играла важную роль в Европе. Она стояла во главе крестовых походов; её рыцарство было образцом для подражания в других странах. Французы распространяли свои порядки и нравы в других странах; в этом отношении особенно видную роль играли рыцари из Нормандии (завоевание в ΧΙ—XII вв. Англии, Неаполя и Сицилии, Эдессы и Иерусалима, а в начале XIII в. — Византийской империи). Это способствовало и развитию французской торговли. Из французского монастыря Клюни вышла знаменитая реформа церкви в XI в. В XII в. во Франции происходило и значительное умственное движение (Абеляр).

[править] Эпоха сословной монархии

В XIV—XVI вв. во Ф. совершился переход от политического феодализма к абсолютизму через сословную монархию, в которой короли, сделавшись единственными государями страны, должны были делиться властью с представителями сословий, собиравшимися (с большими перерывами) в течение трёх веков (1302—1614). После Людовика IX особенно важные успехи сделаны были королевской властью при Филиппе IV Красивом (1285—1314). Хитрый, жадный и вероломный, он продолжал дело своих предшественников, собирая под своей властью отдельные большие феоды и расширяя самую власть. Главная его забота была направлена на добывание денег, которые ему нужны были, между прочим, для войны с Англией за Гиень и Фландрию, где он завладел многими городами. Старых королевских доходов с доменов и феодальных платежей ему не хватало и для содержания чиновников и судей в провинциях, и он всякими правдами и неправдами увеличивал свои доходы, например перечеканивая хорошую монету в низкопробную. С той же целью он затеял процесс против ордена тамплиеров, владевшего во Франции множеством имений. Из-за денежного же вопроса Филипп IV поссорился с папой Бонифацием VIII, который особой буллой запретил облагать духовенство податями без папского на то согласия. Филипп IV ответил запрещением вывоза из Ф. денег. Распря кончилась победой короля. Преемник Бонифация VIII, француз Климент V, перенёс свою резиденцию в Авиньон, где папы жили около 70 лет. В связи с распрей между Филиппом IV и папством находится и первое собрание французских государственных чинов (см.), известных под названием генеральных штатов (états géné raux). В начале XIV в. французский король все-таки ещё был только главой других феодальных государей и муниципальных республик (коммун). Чтобы издать какое-либо общее для всей Ф. постановление, он должен был испрашивать согласие духовных и светских сеньоров и коммун, а для этого нужно было их собирать вместе. Филипп IV прибегнул к съездам государственных чинов, между прочим, для установления общих налогов; они же поддержали Филиппа в споре его с папой. Впоследствии штаты и делали попытки ограничить права короля в свою пользу, но не имели успеха, так как духовенство, дворянство и горожане, заседавшие отдельно, постоянно ссорились между собой. После Филиппа IV царствовали недолго (1314—28) три его сына, Людовик X, Филипп V и Карл IV; со смертью последнего прекратилась старшая линия Капетингов. Уже в конце царствования Филиппа IV феодальные сеньоры стали вступать между собой в союзы, чтобы общими силами бороться с захватами королевской власти; это движение усилилось при сыновьях Филиппа IV. Сначала сеньоры нашли было поддержку в народе, недовольном королевскими чиновниками и новыми налогами; но когда народ увидел, что сеньоры хлопочут лишь о себе и о своём праве воевать друг с другом, прежний союз королевской власти с городами возобновился, в видах обуздания своеволия феодалов (один из сыновей Филиппа IV, Людовик X, освободил крепостных в своих доменах). В 1328 г. французская корона перешла к фамилии графов Валуа, младшей линии Капетингов. Первые два короля новой династии показали себя настоящими феодальными сеньорами, не имевшими никакого понятия о новых задачах королевской власти во Ф. При них усилилась феодальная реакция, которая в середине XIV в. довела крестьян до так называемой жакерии — страшного восстания, во время которого погибло много дворян и сожжено было немало замков. Феодальная реакция осложнилась войной с Англией, которая затянулась на сто с лишком лет (с 1337 до 1453). После смерти сыновей Филиппа IV, английский король Эдуард III, как сын его дочери, выставил своё родство с ним как право на французский престол; но французы противопоставили ему так называемый салический закон, исключавший женщин из наследования. Когда во Ф. воцарился Филипп VI Валуа (1328—50), Эдуард III объявил ему войну. В битве при Креси (1346) французы потерпели полное поражение, за которым через несколько лет (1356), уже при втором короле из династии Валуа, Иоанне Добром (1350—64), последовало и второе поражение — при Пуатье. Сам Иоанн Добрый был взят в плен; регентом королевства сделался его сын, дофин (как стали называться французские наследные принцы по графству Дофинэ), Карл. Чтобы получить денег для выкупа пленного короля и для продолжения войны, он собрал в Париже генеральные штаты (1357), которые не замедлили напасть на неумелое ведение дел советниками короля. Главную роль в этой оппозиции играли представители городов, руководимые Этьенном Марселем. Штаты требовали, чтобы впредь их собирали ежегодно по два раза, и чтобы сбором денег в казну заведовали избранные штатами комиссары. Эта программа не нашла, однако, поддержки в стране. Духовенство и дворянство не доверяли горожанам, да и среди самих горожан не было единодушия, так как каждый город жил и действовал особняком. Э. Марсель обратился тогда к революционному способу действий — образовал из торгового и ремесленного люда военную силу и даже задумал привлечь на свою сторону восставших в то же самое время крестьян. В Париже произошло народное возмущение, в котором видную роль играл Роберт Лекок, епископ лаонский. Дофин спасся бегством из мятежной столицы. Генеральные штаты, собранные им в другом месте, стали на сторону прежнего порядка. В то же время жакерия была подавлена, а Марсель убит в одной уличной схватке. Вскоре умер Иоанн; дофин сделался королём под именем Карла V (1364—1380) и заслужил прозвание Мудрого; он старался улучшить внутренние порядки страны и продолжал войну с англичанами с большой осмотрительностью. При его сыне, Карле VI, человеке совершенно неспособном и скоро потерявшем рассудок, дела опять пошли плохо; снова произошли внутренние смуты, во время которых английский король Генрих V ещё раз нанёс французам страшное поражение при Азенкуре (1415). Англичане завоевали Нормандию и даже заняли Париж; английский король был объявлен наследником Карла VI. После смерти обоих королей за французский престол началась борьба между английским королём Генрихом VI и дофином, принявшим имя Карла VII (1422—61). Вся северная Ф. была в это время в руках англичан, и они уже осадили Орлеан, бывший главным стратегическим пунктом в руках законного короля. Все эти бедствия были результатом аристократических междоусобий и разъединения высших классов с народом, который во многих местах даже переходил на сторону англичан, надеясь, что при них будет лучше. Вскоре, однако, во Ф. пробудился национальный патриотизм, когда в лотарингской деревушке Домреми появилась Жанна д'Арк, вызвавшая энтузиазм среди солдат и в народной массе. Под Орлеаном произошло сражение с англичанами, в котором Жанна личным примером воодушевляла войско. Англичане были оттеснены; Карл VII был проведён в Реймс, где над ним был совершён обряд коронования. Война после этого продолжалась ещё несколько лет, и лишь мало-помалу Карл VII овладел всей Ф. (между прочим — и Парижем); за англичанами же остался только один город Кале (1453). Феодальная реакция в первой половине XIV в. и столетняя англо-французская война на полтора столетия задержали развитие королевской власти во Ф. Хотя в это время многие крупные феоды и находились в руках членов королевского рода (см. табл. II, карту VIII), но в сущности это скорее ослабляло монархию. В числе врагов Карла VI и Карла VII были герцоги бургундские, принадлежавшие к той же династии, но состоявшие в союзе с англичанами. Кроме сознания национального единства, впервые проявившегося при Жанне д'Арк, Ф. спасали от нового раздробления генеральные штаты, лучшим временем которых были XIV в. и первая половина XV в. Однако, попытка штатов превратить себя в главную и постоянную силу в стране не удалась; штаты все-таки представляли собой феодальное общество, с его сословным антагонизмом и областной разрозненностью. Когда внешняя война окончилась, и установился внутренний порядок, королевская власть снова стала во главе национального объединения и государственного упорядочения Ф. Карл VII явился продолжателем дела последних Капетингов. Он завёл первое постоянное войско, для содержания которого был введён и постоянный налог — талия. Это нововведение поставило королевскую власть в совершённую независимость от вассалов и городов, с их дружинами и милициями, и позволило ей взимать налоги, не прибегая к созыву генеральных штатов. Карлу VII постоянное войско нужно было главным образом для борьбы с разбойничьими шайками, которые грабили страну и даже нападали на города. В 1439 г. генеральные штаты, собравшиеся в Орлеане, согласились на постоянный налог для содержания королевского войска, чем подписали себе смертный приговор: с середины XV в. короли уже очень редко их созывали. Другим успехом королевской власти при Карле VII было принятие церковным собором в Бурже (1438) постановлений базельского собора, благоприятных для королевской власти и для национальной независимости. В этом смысле Карл VII издал прагматическую санкцию, ограничивавшую папское вмешательство в дела галликанской церкви. Сын Карла VII, Людовик XI (1461—83), будучи дофином, участвовал в феодальном восстании против военных преобразований короля и вообще сближался с его врагами, но, сделавшись королём, вступил в решительную борьбу с остатками старины. Ему удалось почти закончить собирание французских княжеств под единой властью короля (кроме Бретани и Наварры) и бесповоротно сокрушить политический феодализм. Недовольные королём заключили против него лигу общественного блага, которую поддерживал Карл Смелый, герцог бургундский. В борьбе с лигой Людовик XI потерпел сначала поражение, но потом оправился и стал нападать на своих врагов поодиночке. Особенно важна была его победа над Карлом Смелым. В состав владений этого герцога, кроме Бургундии, входили Франш-Конте и Нидерланды (см. табл. II, карту IX); он мечтал о новых завоеваниях и о превращении своих земель в самостоятельное королевство. Людовик XI расстроил его планы, поддержав восстания его собственных подданных и соединившись против него со швейцарцами. Карл Смелый потерпел поражение в трёх битвах и в последней из них (при Нанси) сам был убит. Людовик XI овладел Бургундией (другие земли Карла Смелого достались его дочери). Внутри страны он продолжал политику прежних королей, поддерживая городское сословие и стесняя дворянство. Обходя права генеральных штатов, Людовик XI усиливал старые налоги и даже вводил новые. Во вновь приобретённых провинциях он поддерживал местные штаты, чтобы примирить эти области с потерей самостоятельности, но в то же время учреждал в них особые парламенты для ослабления судебной власти сеньоров. Преемниками Людовика XI были Карл VIII (1483—98) и Людовик XII (1498—1515). Они оба были женаты на наследнице Бретани, вследствие чего и это герцогство присоединилось к коронным землям Ф. Оба они предпринимали завоевание Италии, дав тем самым исход рыцарским стремлениям французского дворянства и объединив его в стремлении к общей цели. Карл имел намерение завоевать Италию, изгнать турок из Европы и освободить Иерусалим из рук неверных. Опираясь на союз с миланским герцогом, он вступил в Италию, прошёл её с севера до юга и даже занял Неаполитанское королевство; но итальянские государства нашли поддержку в императоре Максимилиане I и испанском короле Фердинанде Католике, после чего французы должны были очистить полуостров. Людовик XII предпринял новый поход и тоже овладел было Миланом и Неаполем, но и на этот раз французы встретили отпор со стороны большого международного союза (священная лига, в состав которой вошли папа Юлий II, Венеция, Швейцария, император Максимилиан, Испания и Англия) и опять были изгнаны из Италии. В третий раз Ф. начала войну в первый же год царствования нового короля Франциска I (1515—47). Воспользовавшись непрочностью священной лиги, он вступил в Италию и в сражении при Мариньяно разбил швейцарское ополчение, нанятое миланским герцогом. Но у Франциска I появился опасный враг в лице императора Карла V. Войны между этими государями, наполняющие вторую четверть XVI в. (1521—44), были началом соперничества между Ф. и династий Габсбургов, царствовавшей в Испании и Германии. Только что завоёванный Франциском I Милан считался леном империи, и Карл V признавал за собой право возвратить империи её достояние; как правнук Карла Смелого, он хотел, далее, вернуть своему дому Бургундию, отнятую Людовиком XI. Наконец, яблоком раздора являлось и маленькое королевство Наварра, лежавшее между Ф. и Испанией. Франциск I, государство которого по всем своим сухопутным границам примыкало к владениям Карла V, с ненавистью и страхом смотрел на выросшую около него политическую силу. Началась отчаянная борьба. Всех войн между Карлом V и Ф. насчитывается четыре (см. Франциск I). В этом столкновении принимали участие папа, английский король, Венеция и Швейцария. Сначала они были на стороне Карла V, когда дело шло об удалении французов из Италии, но потом, напуганные победами Карла, они помогали уже Франциску I, дабы поддержать нарушенное политическое равновесие. В 1525 г. при Павии французский король потерпел страшное поражение и, взятый в плен, был отправлен в Мадрид, где согласился на все условия, ему предложенные (отказ от Милана и возвращение Бургундии). Мир, однако, был непродолжителен. В конце концов из борьбы победителем вышел император, хотя и вынужден был оставить Бургундию в руках своего соперника. У Франциска I появился новый союзник в лице турецкого султана Сулеймана. Сын Франциска I, Генрих II (1547—59), продолжал борьбу, начатую отцом. Он воспользовался возгоревшейся в Германии борьбой между императором и князьями и, вступив с ними в союз, явился на помощь к ним в решительную минуту. В виде вознаграждения за эту помощь Ф. в начале пятидесятых годов получила от империи (но «без ущерба её правам») Мец, Туль и Вердён. Как раз в это время во Ф. проникла из Германии и Швейцарии религиозная реформация. Она начала находить последователей среди французов ещё при Франциске I, и уже тогда протестантов стали подвергать жестокому гонению. Первые французские протестанты были сторонниками Лютера, но впоследствии здесь распространился кальвинизм, бывший по происхождению своему французской формой протестантизма. Между Ф. и Женевой, центром кальвинизма, существовали самые тесные связи, и протестантов во Ф. стали называть гугенотами (huguenots, испорченное из Eidgenossen), когда в самой Женеве обозначалась партия, желавшая более тесного единения со швейцарским союзом (Eidgenossenschaft). Временем наиболее быстрого распространения кальвинизма во Ф. была вторая половина пятидесятых годов, т.е. конец царствования Генриха II, который тоже преследовал протестантов. Особенность французской реформации заключалась в том, что протестантизм здесь принимали главным образом дворянство и горожане (последние — преимущественно в южной и юго-западной части страны), народную же массу кальвинизм затронул сравнительно мало: большинство нации осталось верным католицизму. Оба названных сословия вступили, под знаменем идей протестантизма, в борьбу с королевской властью, которая с середины XV в. была почти абсолютной. Франциск I по болонскому конкордату получил право замещать по своему усмотрению все высшие церковные должности и временно распоряжаться имуществами вакантных должностей. Благодаря этому, французские короли ещё до начала реформации подчинили себе национальное духовенство, чего многие другие государи могли достигнуть впоследствии лишь путём реформации. В протестантах и Франциск I, и Генрих II видели ослушников государственной власти и бунтовщиков, но это не мешало обоим королям помогать немецким протестантам, как союзникам своим в борьбе с Карлом V. После смерти Генриха II произошло во Ф. временное ослабление королевской власти: три царствовавших друг за другом сына этого государя были людьми совершенно ничтожными. Этим обстоятельством и малолетством Карла IX воспользовались дворянство и города, чтобы вернуть себе прежние феодальные и муниципальные вольности; кальвинизм, со своим политическим свободолюбием, пришёлся как раз к этому настроению дворян и горожан. В царствование Франциска II (1559—1560), Карла IX (1560—74) и Генриха III (1574—89) большую роль играла хитрая и властолюбивая королева-мать, Екатерина Медичи, думавшая только о себе и вступавшая, поэтому, в союз то с одной, то с другой стороной. Во главе католиков стали герцоги Гизы, искавшие поддержки у Испании, во главе гугенотов — Бурбоны, ведшие свой род от Людовика Святого и владевшие на юге королевством Наваррским (большая часть которого была, впрочем, присоединена к Испании). Сначала Екатерина Медичи сделала некоторые уступки протестантам, но это не понравилось католикам. Избиение безоружных гугенотов в Васси послужило началом целого ряда религиозных войн. Между враждующими сторонами несколько раз заключались мирные договоры, но они постоянно нарушались, и в общей сложности период религиозных войн охватывает около тридцати пяти лет (1562—98). Самым замечательным их эпизодом была Варфоломеевская ночь или «парижская кровавая свадьба» в конце царствования Карла IX. Постоянные колебания правительственной политики заставили наиболее ревностных католиков вести борьбу с гугенотами на свой страх, заключив лигу, во главе которой стал Генрих Гиз. Вся сила этой организации была в городах северной Ф., соединившихся с фанатическим населением Парижа. Лигисты призвали на помощь Филиппа II Испанского, и он прислал им военные отряды. Генрих III был недоволен образованием такой независимой от него силы и вступил в борьбу с Генрихом Гизом; в столице вспыхнуло восстание, улицы покрылись баррикадами, и Генриху III пришлось спасаться бегством. Не видя ниоткуда помощи, он решился умертвить Гиза, смерть которого только ещё более разожгла страсти. Фанатические проповедники лиги стали открыто говорить и писать, что королей, не желающих вполне подчиняться церкви, следует убивать. Это учение вообще развивалось иезуитами, которые, в случае надобности, становились прямо на точку зрения народовластия (см. Монархомахи). В лагерь Генриха III прокрался католический фанатик (Жак Клеман) и умертвил короля (1 5 89). Со смертью Генриха III прекратилась династия Валуа, и престол должен был перейти к вождю кальвинистов, Генриху Бурбону. Лига не хотела признавать своим королём «еретика»; её сопротивлению деятельно помогал своими войсками Филипп II, стремившийся получить французский престол для своей дочери. Гизы тоже были не прочь посадить на трон одного из своих. Губернаторы отдельных провинций мечтали о закреплении за собой своих провинций в наследственное управление, а менее значительное дворянство — о возвращении к временам феодальной анархии. В городах тоже стремились вернуть себе прежнюю независимость. Новому королю Генриху IV (1589—1610) пришлось прямо завоёвывать своё королевство. Уже раньше во Ф. образовалась партия политиков (см.), как стали называться католики, не желавшие преследований за веру. В них Генрих IV нашёл деятельную поддержку. Разбив лигистов, он осадил Париж, которому помогали испанские войска из Нидерландов. Так как столица долго не сдавалась, то Генрих IV, находя, что «за Париж стоит заплатить обедней», снова принял католицизм, дабы быть одной веры с большинством подданных (1593). После этого Париж открыл ему свои ворота и лига подчинилась. Мятежные губернаторы были тоже побеждены или отступились от своих притязаний за деньги. Переход Генриха I V в католицизм встревожил гугенотов, имевших совершенно республиканскую организацию и даже думавших стать под покровительство английской королевы. Король вступил с ними в переговоры и в 1598 г. издал знаменитый нантский эдикт, установивший во Ф. веротерпимость. Кальвинисты были уравнены во всех правах с католиками, но протестантское богослужение разрешалось лишь в замках более важных дворян — для них самих, их слуг и всех людей, зависевших от их судебной власти, а в замках дворян менее важных — лишь для их домашних; для остальных протестантов богослужение могло совершаться только в двух городах каждого судебного округа (в Париже оно было запрещено). Таким образом в делах веры нантский эдикт признавал сословные привилегии, — и это вполне соответствовало более сословному характеру французского протестантизма. Церковная организация кальвинистов была удержана, и им разрешено было созывать политические собрания. В обеспечение того, что эдикт будет исполняться, Генрих IV оставил в распоряжении протестантов несколько крепостей (Ла-Рошель и др.), подчинив их гарнизоны протестантским начальникам. Внешнюю политику своего государства Генрих IV возвратил к направлению, данному ей Франциском I и Генрихом II. Главным лозунгом этой политики была борьба с Габсбургами. Сподвижник и министр короля, герцог Сюлли, сообщает даже, что Генрих IV составил целый план политического переустройства Западной Европы, с новыми границами отдельных государств и установлением новых между ними отношений. При этом более всего выиграть должна была Ф., более всех проиграть — Габсбурги. Несомненно, что Генрих IV собирался вмешаться в германские дела, грозившие в это время войной. В начале XVII в. Германия разделилась на протестантскую унию и католическую лигу; последняя признала своим протектором короля испанского, а протестанты соединились с Генрихом IV, который уже собирался в поход, чтобы помочь своим германским союзникам, когда был убит фанатическим католиком Равальяком. За малолетством сына Генриха IV, Людовика XIII (1610—43), Францией, в качестве регентши, управляла мать короля, Мария Медичи, совершенно изменившая планам своего мужа и подчинившая свою политику видам Испании. Решительный поворот к антигабсбургскому направлению совершился лишь со вступлением во власть Ришельё, вмешавшегося в тридцатилетнюю войну с целью оказания помощи протестантам и ослабления Габсбургов. Когда после смерти Ришельё (1642) и Людовика XIII, в малолетство Людовика XIV, во Ф. произошли смуты, ими задумала воспользоваться Испания и начала с Ф. войну; но преемник Ришельё на министерском посту, Мазарини, привёл эту войну к счастливому окончанию. По вестфальскому миру 1648 г., Ф. укрепила за собой «три епископства» и приобрела большую часть Эльзаса, по Пиренейскому миру 1659 г. — часть Люксембурга, Руссильон, Артуа и Геннегау. После этого Ф. надолго сделалась первенствующим государством Европы. Одновременно с этим она окончательно превратилась в абсолютную монархию.

[править] Эпоха абсолютной монархии

Попытка генеральных штатов в эпоху религиозных войн ограничить королевскую власть не удалась. Этому помешали стремление знати вернуться к феодальному раздроблению и желание городов восстановить свою былую независимость, тогда как генеральные штаты всё же могли быть только центральной властью. С другой стороны, высшие сословия и горожане ссорились между собой; народ тяготился своеволием дворян и междоусобиями и готов был поддерживать власть, которая спасала его от анархии. Генрих IV совсем не созывал генеральных штатов; после него они были собраны лишь один раз. Задачей своего правительства он поставил улучшение экономического благосостояния страны и государственных финансов. Ему помогал министр Сюлли, суровый и честный гугенот. Они заботились о поднятии земледелия и промышленности, об облегчении податной тяжести, о внесении большего порядка в финансовое управление, но не успели сделать что-либо существенное. Во время малолетства Людовика XIII, в 1614 г., созваны были, для прекращения беспорядков в управлении, генеральные штаты. Третье сословие выступило с целой программой преобразований; оно хотело, чтобы государственные чины созывались в определённые сроки, чтобы привилегии духовенства и дворянства были отменены и налоги падали на всех более равномерно, чтобы правительство перестало покупать покорность вельмож денежными раздачами, чтобы были прекращены произвольные аресты и т. п. Высшее духовенство и дворянство были крайне недовольны такими заявлениями и протестовали против слов оратора третьего сословия, сравнившего три сословия с тремя сыновьями одного отца; привилегированные говорили, что не хотят признавать своими братьями людей, которые могут быть названы скорее их слугами. Не сделав ничего, штаты были распущены и после этого не созывались в течение 175 лет.

[править] Ришельё

На этом собрании выдвинулся, в качестве депутата от духовного сословия, епископ люсонский (впоследствии кардинал) Ришельё. Через несколько лет он сделался главным советником и всесильным министром Людовика XIII, отличавшегося слабостью воли и ленью, и в течение почти двадцати лет управлял Ф., с неограниченной властью. Ришельё окончательно утвердил систему абсолютизма во французской монархии. Целью всех его помышлений и стремлений были сила и могущество государства; этой цели он готов был приносить в жертву все остальное. Он не допускал вмешательства римской курии во внутренние дела Ф. и ради интересов французской монархии принял участие в тридцатилетней войне, в которой стоял на стороне протестантов. Его внутренняя политика также не имела вероисповедного характера; протестанты при нём не только пользовались веротерпимостью, но даже получали важные места на государственной службе. По происхождению Ришельё был дворянином, но его заветной мечтой было заставить дворян служить государству за те привилегии и земли, которыми они владели. Ему не удалось достигнуть этого, но он всячески унижал политическое значение дворянства и усмирял своеволие отдельных членов этого сословия. Вельможи-губернаторы привыкли смотреть на себя, как на своего рода наследников феодальных герцогов и графов; чтобы следить за их действиями, Ришельё посылал в провинции особых королевских комиссаров, которых выбирал из мелкого дворянства или горожан; из этой должности мало-помалу возникла постоянная должность интендантов. Укреплённые замки дворянства в провинциях были срыты; дуэли, сильно распространившиеся среди дворян, запрещены под страхом смертной казни. Такие меры располагали народ в пользу кардинала, но дворяне его ненавидели, вели против него придворные интриги, составляли заговоры, даже оказывали сопротивление с оружием в руках. Несколько герцогов и графов сложили голову на плахе. Ришельё, однако, не отнимал у дворянства той власти, которую оно имело над народом: привилегии дворянства по отношению к третьему сословию и его права над крестьянами остались неприкосновенными. Ришельё смотрел на народ, как на податную массу, и думал, что народу совсем не нужно благосостояния — иначе он, пожалуй, вышел бы из повиновения. Не мог помириться Ришельё и с гугенотской организацией, представлявшей собой государство в государстве. Французские протестанты на своих окружных собраниях и на национальном синоде реформатской церкви нередко принимали чисто политические решения, вступали даже в переговоры с иностранными правительствами, имели свою казну, распоряжались многими крепостями и не всегда оказывались покорными правительству.

Ришельё в самом начале своего правления решился всё это отменить. Последовала война с гугенотами, в которой они получили помощь со стороны английского короля Карла I. После неимоверных усилий Ришельё взял их главную крепость, Ла-Рошель, а затем победил их и на других пунктах. Он оставил за ними все их религиозные права, отняв только крепости и право политических собраний (1629). Строя государство нового времени на развалинах старого средневекового здания сословной монархии, Ришельё заботился больше всего о сосредоточении всего управления в столице. Он учредил вполне зависимый от правительства государственный совет для решения всех важнейших дел. В некоторых провинциях он уничтожил местные штаты, состоявшие из представителей духовенства, дворянства и горожан, и везде, при помощи интендантов, вводил строгое подчинение провинций центру. Старые законы и обычаи его нисколько не стесняли; вообще, он пользовался своей властью с величайшим произволом. Суды утратили при нём независимость; он часто извлекал разные дела из их ведения, для рассмотрения в чрезвычайных комиссиях или даже личного своего решения. Ришельё хотел подчинить государству даже литературу и создал Французскую академию, которая должна была направлять поэзию и критику по желательной для правительства дороге. Людовик XIII лишь несколькими месяцами пережил своего министра, и престол перешёл к его сыну, Людовику XIV (1643—1715), во время малолетства которого управляли мать его, Анна Австрийская, и кардинал Мазарини, продолжатель политики Ришельё. Это время было ознаменовано смутами, совпавшими с первой английской революцией, но не имевшими её серьёзного характера; они даже получили название фронды от имени одной детской игры. В этом движении участвовали парижский парламент, высшая знать и народ, но между ними не только не было единодушия — они враждовали друг с другом и переходили с одной стороны на другую. Парижский парламент, бывший в сущности лишь высшим судом и состоявший из наследственных членов (вследствие продажности должностей), выставил несколько общих требований касательно независимости суда и личной неприкосновенности подданных и желал присвоить себе право утверждения новых налогов, т.е. получить права государственных чинов. Мазарини приказал арестовать наиболее видных членов парламента; население Парижа построило баррикады и начало восстание. В эту междоусобную войну вмешались принцы крови и представители высшей знати, желавшие удалить Мазарини и захватить власть или, по крайней мере, вынудить у правительства денежные раздачи. Глава фронды, принц Конде, разбитый королевским войском под начальством Тюренна, бежал в Испанию и продолжал вести войну в союзе с последней.

[править] Людовик XIV

Дело кончилось победой Мазарини, но молодой король вынес из этой борьбы крайне печальные воспоминания. После смерти Мазарини (1661) Людовик XIV лично стал править государством. Смуты фронды и английская революция внушили ему ненависть ко всякому проявлению общественной самодеятельности, и он всю жизнь стремился к всё большему и большему укреплению королевской власти. Ему приписывают слова: «Государство — это я», и на деле он действовал вполне сообразно с этим изречением. Духовенство во Ф. ещё со времени конкордата 1516 г. было в полной зависимости от короля, а дворянство было усмирено усилиями Ришельё и Мазарини. При Людовике XIV феодальная аристократия вполне превратилась в придворную знать. Король оставил за дворянством все его тягостные для народа права и привилегии, но совершенно подчинил его своей власти, привлекши его к придворной жизни хорошо оплачиваемыми должностями, денежными подарками и пенсиями, внешним почётом, роскошью обстановки, весельем светского времяпрепровождения. Не любя Парижа, с которым были связаны тяжёлые воспоминания детства, Людовик XIV создал себе недалеко от него особую резиденцию, чисто придворный город — Версаль, построил в нём громаднейший дворец, завёл сады и парки, искусственные водоёмы и фонтаны. В Версале шла шумная и весёлая жизнь, тон которой задавали королевские фаворитки Ла-Вальер и Монтеспан. Только в старости короля, когда на него больше всего оказывала влияние г-жа Ментенон, Версаль стал превращаться в подобие монастыря. Версальскому двору стали подражать в других столицах; французский язык, французские моды, французские манеры распространились в высшем обществе всей Европы. В царствование Людовика XIV стала господствовать в Европе и французская литература, также принявшая чисто придворный характер. И раньше во Ф. существовали среди аристократии покровители писателей и художников, но с середины XVII в. главным, и даже почти единственным, меценатом сделался сам король. В первые годы своего правления Людовик XIV назначил государственные пенсии очень многим французским и даже некоторым иностранным писателям и основал новые академии («надписей и медалей», живописи, скульптуры, наук), но требовал при этом, чтобы писатели и художники прославляли его царствование и не отступали от принятых мнений (см. Французская литература).

Царствование Людовика XIV было богато замечательными государственными людьми и полководцами. В первой его половине особенно важное значение имела деятельность Кольбера, генерального контролёра, т.е. министра финансов. Кольбер поставил своей задачей поднять народное благосостояние; но, в противность Сюлли, полагавшему, что Ф. должна быть прежде всего страной земледелия и скотоводства, Кольбер был сторонником обрабатывающей промышленности и торговли. Никто до Кольбера не приводил меркантилизма в такую строгую, последовательную систему, какая господствовала при нем во Франции. Обрабатывающая промышленность пользовалась всякого рода поощрениями. Вследствие высоких пошлин, товары из-за границы почти перестали проникать во Ф. Кольбер основывал казённые фабрики, выписывал из-за границы разного рода мастеров, выдавал предпринимателям казённые субсидии или ссуды, строил дороги и каналы, поощрял торговые компании и частную предприимчивость в колониях, трудился над созданием коммерческого и военного флота. В управление финансами он старался ввести больше порядка и первый начал составлять на каждый год правильный бюджет. Им предпринято было кое-что и для облегчения народа от податных тягостей, но главное внимание он обратил на развитие косвенных налогов, для увеличения средств казны.

Людовик XIV, однако, не особенно любил Кольбера, за его экономию. Гораздо большим его сочувствием пользовался военный министр Лувуа, тративший средства, которые собирал Кольбер. Лувуа увеличил французскую армию почти до полумиллиона, она была лучшей в Европе по вооружению, обмундировке и обучению. Он же завёл казармы и провиантские магазины и положил начало специально-военному образованию. Во главе армии стояло несколько первоклассных полководцев (Конде, Тюренн и др.). Маршал Вобан, замечательный инженер, построил на границах Ф. ряд прекрасных крепостей. В области дипломатии особенно отличался Лионн. Внешний блеск царствования Людовика XIV страшно истощил силы населения, которое временами очень бедствовало, особенно во вторую половину царствования, когда Людовика XIV окружали по большей части бездарности или посредственности. Король хотел, чтобы все министры были простыми его приказчиками, и отдавал предпочтение льстецам перед сколько-нибудь независимыми советниками. Кольбер впал у него в немилость, как и Вобан, осмелившийся заговорить о бедственном положении народа. Сосредоточивая управление всеми делами в своих руках или в руках министров, Людовик XIV окончательно утвердил во Ф. систему бюрократической централизации. Идя по стопам Ришельё и Мазарини, он уничтожил в некоторых областях провинциальные штаты и отменил остатки самоуправления в городах; все местные дела решались теперь или в столице, или королевскими чиновниками, действовавшими по инструкциям и под контролем правительства. Провинции управлялись интендантами, которых в XVIII в. часто сравнивали с персидскими сатрапами или турецкими пашами. Интендант занимался всем и вмешивался во все: в его ведении находились полиция и суд, набор войска и взимание налогов, земледелие и промышленность с торговлей, учебные заведения и религиозные дела гугенотов и евреев. В управлении страной все подводилось под одну мерку, но лишь настолько, насколько это нужно было для усиления центрального правительства; во всем остальном в провинциальном быту царствовало унаследованное от эпохи феодального раздробления чисто хаотическое разнообразие устарелых законов и привилегий, нередко стеснявших развитие народной жизни. Обращено было внимание и на благоустройство. Полиция получила обширные права. Её ведению подлежали книжная цензура, наблюдение за протестантами и т. п.; во многих случаях она заступала место правильного суда. В это время появились во Ф. так называемые lettres de cachet — бланковые приказы о заключении в тюрьму, за королевской подписью и с пробелом для вписания того или другого имени. Стесняя права церкви по отношению к королевской власти и расширяя их по отношению к нации, Людовик XIV поссорился с папой (Иннокентием XI) из-за назначения на епископские должности и собрал в Париже национальный собор (1682), на котором Боссюэт провёл четыре положения о вольностях галликанской церкви (папа не имеет власти в светских делах; вселенский собор выше папы; у французской церкви есть свои законы; папские постановления в делах веры получают силу лишь с одобрения церкви). Галликанство ставило французское духовенство в довольно независимое положение по отношению к папе, но зато усиливало власть над духовенством самого короля. Вообще, Людовик XIV был правоверным католиком, дружил с иезуитами и хотел, чтобы все его подданные были католиками, отступая в этом отношении от веротерпимости Ришельё. Среди самих католиков было много недовольных безнравственными учениями иезуитизма; образовалась даже враждебная им партия янсенистов, до некоторой степени усвоившая взгляд протестантов на значение благодати Божией. Людовик XIV поднял на это направление настоящее гонение, действуя на этот раз в полном единомыслии с папством. Особенно проявил он свою религиозную исключительность в отношении к протестантам. С самого начала царствования он их стеснял разными способами, чем заставил почти всю гугенотскую аристократию вернуться в лоно католической церкви. В 1685 г. он совсем отменил нантский эдикт. Для насильственного обращения гугенотов были пущены в ход военные постои в их жилищах (драгонады), а когда гонимые за веру стали эмигрировать, их ловили и вешали. В Севеннах произошло было восстание, но его скоро подавили жесточайшим образом. Многим гугенотам удалось спастись бегством в Голландию, Швейцарию и Германию, куда они принесли с собой свои капиталы и своё искусство в ремёслах и промышленности, так что отмена нантского эдикта и в материальном отношении была невыгодна для Ф. Гугенотские эмигранты, нашедшие приют в Голландии, стали писать и издавать сочинения, в которых нападали на всю систему Людовика XIV. Во внешней политике Ф. при Людовике XIV продолжала играть роль, созданную ей Ришельё и Мазарини. Ослабление обеих габсбургских держав — Австрии и Испании — после тридцатилетней войны открывало для Людовика возможность расширить границы своего государства, страдавшего, после только что сделанных приобретений, чересполосицей. Пиренейский мир был скреплён браком молодого французского короля с дочерью короля испанского Филиппа IV, что впоследствии дало Людовику XIV повод предъявить притязания на испанские владения, как на наследство своей жены. Его дипломатия ревностно работала над тем, чтобы во всех отношениях утвердить первенство Ф. Людовик XIV совсем не церемонился с мелкими государствами, когда имел основание быть ими недовольным. В пятидесятых годах XVII в., когда Англией правил Кромвель, Ф. ещё приходилось считаться с её выдающимся международным положением, но в 1660 г. произошла реставрация Стюартов, а в них Людовик XIV нашёл людей, которые готовы были за денежные субсидии вполне следовать его планам. Притязания Людовика XIV, грозившие политическому равновесию и независимости других народов, встречали постоянный отпор со стороны коалиций между государствами, не бывшими в состоянии поодиночке бороться с Ф. Главную роль во всех этих коалициях играла Голландия. Кольбер обнародовал тариф, облагавший ввоз голландских товаров во Ф. весьма высокими пошлинами. На эту меру республика ответила исключением французских товаров со своих рынков. С другой стороны, около того же времени Людовик XIV задумал овладеть испанскими Нидерландами (Бельгией), а это грозило политическим интересам Голландии: ей выгоднее было жить в соседстве с провинцией далёкой и слабой Испании, чем в непосредственном соприкосновении с могущественной честолюбивой Ф. Вскоре после первой войны, которую Голландии пришлось вести против Людовика XIV, штатгальтером республики сделался энергичный Вильгельм III Оранский, которому преимущественно и были обязаны своим возникновением коалиции против Людовика XIV. Первая война Людовика XIV, известная под названием деволюционной, была вызвана его намерением завладеть Бельгией. Этому воспротивилась Голландия, заключившая против Ф. тройственный союз с Англией и Швецией. Война была непродолжительна (1667—68) и окончилась ахенским миром; Людовик XIV вынужден был ограничиться присоединением нескольких пограничных крепостей со стороны Бельгии (Лилль и др.). В следующие годы французской дипломатии удалось отвлечь Швецию от тройственного союза и совершенно перетянуть на свою сторону английского короля Карла II. Тогда Людовик XIV начал вторую свою войну (1672—79), совершив вторжение в Голландию с большой армией и имея под своим начальством Тюренна и Конде. Французское войско искусно обогнуло голландские крепости и чуть не взяло Амстердам. Голландцы прорвали плотины и затопили низменные части страны; их корабли нанесли поражение соединённому англо-французскому флоту. На помощь к Голландии поспешил курфюрст бранденбургский Фридрих-Вильгельм, опасаясь за свои прирейнские владения и за судьбу протестантизма в Германии. Фридрих-Вильгельм склонил к войне с Ф. и императора Леопольда I; позже к противникам Людовика XIV присоединились Испания и вся империя. Главным театром войны сделались области по среднему течению Рейна, где французы варварски опустошили Пфальц. В скором времени Англия оставила своего союзника: парламент принудил короля и министерство прекратить войну. Людовик XIV побудил шведов напасть из Померании на Бранденбург, но они были разбиты при Фербеллине. Война окончилась нимвегенским миром (1679). Голландии были возвращены все сделанные французами завоевания; Людовик XIV получил вознаграждение от Испании, отдавшей ему Франш-Конте и несколько пограничных городов в Бельгии. Король был теперь на верху могущества и славы. Пользуясь полным разложением Германии, он самовластно стал присоединять к французской территории пограничные местности, которые на разных основаниях признавал своими. Были даже учреждены особые присоединительные палаты (chambres des r é unions) для исследования вопроса о правах Ф. на те или другие местности, принадлежавшие Германии или Испании (Люксембург). Между прочим, среди глубокого мира Людовик ΧΙ V произвольно занял имперский город Страсбург и присоединил его к своим владениям (1681). Безнаказанности таких захватов как нельзя более благоприятствовало тогдашнее положение империи. Бессилие Испании и Германии перед Людовиком XIV выразилось далее в формальном договоре, заключённом ими с Ф. в Регенсбурге (1684): он устанавливал перемирие на двадцать лет и признавал за Ф. все сделанные ею захваты, лишь бы не производилось новых. В 1686 г. Вильгельму Оранскому удалось заключить против Людовика XIV тайный оборонительный союз («аугсбургская лига»), охвативший почти всю Западную Европу. В этой коалиции приняли участие император, Испания, Швеция, Голландия, Савойя, некоторые немецкие курфюрсты и итальянские государи. Даже папа Иннокентий XI благоприятствовал видам союза. Не доставало в нем одной Англии, но вторая английская революция (1689), окончившаяся возведением на престол Вильгельма Оранского, отторгла и это государство от союза с Францией. Между тем, Людовик XIV под разными предлогами сделал новое нападение на прирейнские земли и овладел почти всей страной от Базеля до Голландии. Это было началом третьей войны, продолжавшейся десять лет (1688—1697) и страшно истощившей обе стороны. Окончилась она в 1697 г. рисвикским миром, по которому Ф. удержала за собой Страсбург и некоторые другие «присоединения». Четвёртая, и последняя, война Людовика XIV (1700—14) носит название войны за испанское наследство. Со смертью короля испанского Карла II должна была пресечься испанская линия Габсбургов. Отсюда возникли планы дележа испанских владений между разными претендентами, о чем Людовик XIV вёл переговоры с Англией и Голландией. В конце концов он предпочёл, однако, овладеть всей испанской монархией и с этой целью добился от Карла II завещания, провозглашавшего наследником испанского престола одного из внуков Людовика XIV, Филиппа Анжуйского, под условием, чтобы никогда французская и испанская короны не соединялись в одном и том же лице. На испанский престол явился и другой претендент, в лице эрцгерцога Карла, второго сына императора Леопольда I. Едва умер Карл II (1700), Людовик XIV двинул свои войска в Испанию, для поддержания прав своего внука, Филиппа V, но встретил отпор со стороны новой европейской коалиции, состоявшей из Англии, Голландии, Австрии, Бранденбурга и большинства германских князей. На стороне Людовика XIV находились сначала Савойя и Португалия, но вскоре и они перешли в лагерь его врагов; в Германии его союзниками были лишь курфюрст баварский, которому Людовик XIV обещал испанские Нидерланды и Пфальц, да архиепископ кёльнский. Война за испанское наследство велась с переменным счастьем; главным её театром были Нидерланды, с прилегающими частями Ф. и Германии. В Италии и Испании перевес брала то одна, то другая сторона; в Германии и Нидерландах французы терпели одно поражение за другим, и к концу войны положение Людовика XIV сделалось крайне стеснительным. Страна была разорена, народ голодал, казна была пуста; однажды отряд неприятельской конницы появился даже в виду Версаля. Престарелый король стал просить мира. В 1713 г. Франция и Англия заключили между собой мир в Утрехте; Голландия, Пруссия, Савойя и Португалия скоро примкнули к этому договору. Карл VI и большая часть имперских князей, принимавших участие в войне, продолжали вести её ещё около года, но французы перешли в наступление и заставили императора в раштаттском договоре признать условия утрехтского мира (1714). В следующем году Людовик XIV умер.

Три четверти XVIII в., протёкшие от смерти Людовика XIV до начала революции (1715—1789), были заняты двумя царствованиями: Людовика XV (1715—74) и Людовика XVI (1774—92). Это было временем развития французской просветительной литературы, но вместе с тем и эпохой потери Ф. прежнего значения в делах международной политики и полного внутреннего разложения и упадка. Система Людовика XIV привела страну к совершённому разорению, под бременем тяжёлых налогов, громадного государственного долга и постоянных дефицитов. Реакционный католицизм, одержавший победу над протестантизмом после отмены нантского эдикта, и королевский абсолютизм, убивавший все самостоятельные учреждения, но подчинившийся влиянию придворной знати, продолжали господствовать во Ф. и в XVIII в., т.е. в то самое время, когда эта страна была главным очагом новых идей, а за её границами государи и министры действовали в духе просвещённого абсолютизма. И Людовик XV, и Людовик XVI были люди беспечные, не знавшие иной жизни, кроме придворной; они ничего не сделали для улучшения общего положения дел. До середины XVIII в. все французы, желавшие преобразований и ясно понимавшие их необходимость, возлагали свои надежды на королевскую власть, как на единственную силу, которая была бы в состоянии произвести реформы; так думали и Вольтер, и физиократы. Когда, однако, общество увидело, что ожидания его были напрасны, оно стало относиться к этой власти отрицательно; распространились идеи политической свободы, выразителями которых были Монтескьё и Руссо. Это сделало задачу французского правительства ещё более трудной. В начале царствования Людовика XV, который приходился Людовику XIV правнуком, за малолетством короля управлял герцог Орлеанский Филипп. Эпоха регентства (1715—23) ознаменована легкомыслием и развращённостью представителей власти и высшего общества. В это время Ф. пережила сильное экономическое потрясение, ещё более расстроившее дела, которые и без того были в печальном положении (см. Ло). Когда Людовик XV пришёл в совершённый возраст, он сам мало интересовался и занимался делами. Он любил одни светские развлечения и с особенным вниманием относился только к придворным интригам, поручая дела министрам и руководясь при их назначении и смещении капризами своих фавориток. Из последних своим влиянием на короля и своими безумными тратами особенно выдавалась маркиза Помпадур, вмешивавшаяся в высшую политику. Внешняя политика Ф. в это царствование не отличалась последовательностью и обнаруживала упадок французской дипломатии и военного искусства. Старая союзница Ф., Польша, была оставлена на произвол судьбы; в войне за польское наследство (1733—1738 гг.) Людовик XV не оказал достаточной поддержки своему тестю Станиславу Лещинскому, а в 1772 г. не воспротивился первому разделу Речи Посполитой. В войне за австрийское наследство Ф. действовала против Марии-Терезии, но потом Людовик XV стал на её сторону и защищал её интересы в семилетней войне. Эти европейские войны сопровождались соперничеством Ф. и Англии в колониях; англичане вытеснили французов из Ост-Индии и Северной Америки. В Европе Ф. расширила свою территорию присоединением Лотарингии и Корсики. Внутренняя политика Людовика XV ознаменована уничтожением во Ф. ордена иезуитов, во время министерства Шуазеля. Конец царствования был наполнен борьбой с парламентами (см. соотв. статью). Людовик XIV держал парламенты в полной покорности, но, начиная с регентства герцога Орлеанского, они стали опять действовать независимо и даже вступать в споры с правительством и критиковать его действия. В сущности эти учреждения были ярыми защитниками старины и врагами новых идей, доказав это сожжением многих литературных произведений XVIII в.; но независимость и смелость парламентов по отношению к правительству делали их весьма популярными в нации. Только в начале семидесятых годов правительство в борьбе с парламентами пошло на самую крайнюю меру, но выбрало очень неудачный повод. Один из провинциальных парламентов возбудил дело по обвинению в разных беззакониях местного губернатора (герцога Эгильона), бывшего пэром Ф. и потому подсудного лишь парижскому парламенту. Обвиняемый пользовался расположением двора; король велел прекратить дело, но столичный парламент, сторону которого приняли и все провинциальные, объявил такое распоряжение противным законам, признав вместе с тем невозможным отправлять правосудие, если суды будут лишены свободы. Канцлер Мопу сослал непокорных судей и заменил парламенты новыми судами, получившими кличку «парламентов Мопу». Общественное раздражение было так сильно, что когда Людовик XV умер, его внук и преемник Людовик XVI поспешил восстановить старые парламенты. По природе человек благожелательный, новый король не прочь был посвятить свои силы служению родине, но совсем был лишён силы воли и привычки к труду. Вскоре по вступлении на престол он сделал министром финансов (генеральным контролёром) очень известного физиократа, одного из видных деятелей просветительной литературы и замечательного администратора Тюрго, который принёс с собой на министерский пост широкие реформаторские планы в духе просвещённого абсолютизма. Он не хотел ни малейшего умаления королевской власти и с этой точки зрения не одобрял восстановления парламентов, тем более, что с их стороны ожидал только помехи своему делу. В отличие от других деятелей эпохи просвещённого абсолютизма, Тюрго был противником централизации и создал целый план сельского, городского и провинциального самоуправления, основанного на бессословном и выборном начале. Этим Тюрго хотел улучшить управление местными делами, заинтересовав в них общество, и вместе с тем содействовать развитию общественного духа. Как представитель философии XVIII в., Тюрго был противником сословных привилегий; он хотел привлечь дворянство и духовенство к платежу налогов и даже отменить все феодальные права. Он задумал также уничтожить цехи и разные стеснения торговли (монополии, внутренние таможни). Наконец, он мечтал о возвращении равноправности протестантам и о развитии народного образования. Министр-реформатор вооружил против себя всех защитников старины, начиная с королевы Марии-Антуанетты и двора, которые были недовольны введённой им экономией. Против него были и духовенство, и дворянство, и откупщики налогов, и хлебные барышники, и парламенты; последние стали противиться его реформам и этим вызвали его на борьбу. Против ненавистного министра разными нелепыми слухами раздражали народ и этим возбуждали беспорядки, которые пришлось усмирять вооружённой силой. После двух неполных лет управления делами (1774—76) Тюрго получил отставку, а то немногое, что он успел сделать, было отменено. После этого правительство Людовика XVI подчинилось направлению, господствовавшему в среде привилегированных классов, хотя необходимость реформ и сила общественного мнения давали себя постоянно чувствовать, и некоторые преемники Тюрго делали новые попытки преобразований; им не доставало только широкого ума этого министра и его искренности, в их преобразовательных планах не было ни оригинальности, ни цельности, ни смелой последовательности Тюрго.

Самым выдающимся из новых министров был Неккер, искусный финансист, дороживший популярностью, но лишённый широких взглядов и твёрдости характера. За четыре года своего первого министерства (1777—81) он осуществил кое-какие намерения Тюрго, но сильно урезанные и искажённые, например ввёл в двух областях провинциальное самоуправление, но без городского и сельского, притом с сословным характером и с меньшими правами, чем предполагал Тюрго (см. Провинциальные собрания). Неккер был удалён за то, что опубликовал государственный бюджет, не скрыв громадных расходов двора. В это время Ф. ещё более ухудшила свои финансы вмешательством в войну североамериканских колоний за свободу от Англии. С другой стороны, участие Ф. в основании новой республики, только усилило стремление французов к политической свободе. При преемниках Неккера правительство снова возвращалось к мысли о финансовых и административных реформах и, желая иметь поддержку нации, дважды созывало собрание нотаблей, т.е. представителей всех трёх сословий по королевскому выбору. Даже таким образом составленные собрания резко критиковали неумелое ведение дел министрами. Снова поднялись и парламенты, не желавшие никаких реформ, но протестовавшие против произвола правительства, располагая в свою пользу, с одной стороны, привилегированных, а с другой — и остальную нацию. Правительство вступило с ними в борьбу и снова решило заменить их новыми судами, но потом опять их восстановило. В это время (1787) в обществе заговорили о необходимости созыва генеральных штатов; вторично призванный к власти Неккер не хотел принять на себя заведование финансами иначе как под условием созыва сословного представительства. Людовик XVI вынужден был согласиться. Собрание в 1789 г. государственных чинов было началом великой французской революции, продолжавшейся десять лет и совершенно преобразовавшей социальный и политический строй Франции. 17 июня 1789 г. старое сословное представительство Ф. стало представительством общенародным: генеральные штаты превратились в национальное собрание, которое 9 июля объявило себя учредительным, 4 августа отменило все сословные и провинциальные привилегии и феодальные права, а затем выработало монархическую конституцию 1791 г. Ф., однако, недолго оставалась конституционной монархией; 21 сентября 1792 г. была провозглашена республика. Это была эпоха внутренних смут и внешних войн, создавших диктатуру революционного правительства. Только в 1795 г. страна перешла к правильному государственному устройству, но так называемая конституция III года удержалась недолго: она была низвергнута в 1799 г. генералом Наполеоном Бонапартом, эпоха которого и открывает собой во Ф. историю XIX века. В эпоху революции Ф. завоевала Бельгию, левый берег Рейна и Савойю (см. табл. III, карту X) и начала республиканскую пропаганду в соседних странах. Революционные войны были лишь началом войн консульства и империи, наполняющих собой первые 15 лет XIX века.

О франции в революционную эпоху (1789—1799) — см. Французская революция.

[править] Консульство и империя (1799—1814)

После переворота 18 брюмера единственную власть во Ф. представляло временное правительство, состоявшее из трёх консулов (Бонапарт, Сиейс, Роже-Дюко). На двух комиссиях из членов советов пятисот и старейшин лежала обязанность составить новую конституцию. Консулы — или, точнее, консул Бонапарт, так как два других были не более чем его орудиями, — действовали с решительностью самодержавной власти. Париж отнёсся к перевороту совершенно спокойно, не выразив ничем своего недовольства и даже явно сочувствуя новому порядку; в провинции кое-где протестовали некоторые лица из провинциальной магистратуры, но протест не был силён. Французская и даже заграничная биржи отнеслись к перевороту с полным доверием; вместо обычного в подобных случаях понижения биржевых ценностей, они в самые дни 18 и 19 брюмера начали повышение французских 5% государственных ценностей, перед переворотом с трудом продававшихся по 7 франков за 100. Повышение продолжалось с колебаниями в течение всех следующих месяцев и достигло в конце 1800 г. 44 франков. 20-го брюмера состоялось постановление об изгнании из Ф. 34 якобинцев, вскоре, однако, отменённое. В многочисленных заявлениях нового правительства говорилось о его верности принципам революции; была подтверждена обязательность республиканского календаря; оставлен в силе декрет об эмигрантах, «которых отечество навсегда извергает из своей среды». Чтобы доказать своё миролюбие, консулы обратились к Англии и Австрии с мирными предложениями. К 22-му фримера VIII г. комиссии, вырабатывавшие конституцию, закончили свои работы; проект Сиейса был переделан согласно с желаниями Бонапарта, являющегося главным автором конституции. Это была вполне монархическая конституция, сохранявшая лишь призрак народной власти. Конституция, вручая верховную исполнительную власть трём консулам, назначала на 10-летний срок первым консулом — Бонапарта, вторым — Камбасереса и третьим (на 5-летний срок) — Лебрена. Первый консул получал, прямо или в слегка замаскированном виде, право назначать на все государственные должности, не исключая членов законодательного корпуса, трибуната, государственного совета и сената (см. Французские конституции). Конституция должна была быть подвергнута народному голосованию (плебисциту), и это было почти единственным проявлением народного суверенитета. При подаче голосов народом не допускались прения; голосование было открытое. 3011000 голосов было подано за конституцию, только 1562 против неё; за голосовала почти вся парижская интеллигенция, профессора разных учебных заведений, художники, адвокаты, в том числе немало бывших монтаньяров. Новый порядок был введён в действие ещё до плебисцита, которому подвергалась конституция уже действовавшая. Вся власть отныне была в руках Бонапарта. Он сформировал министерство, в которое вошли Талейран в качестве министра иностранных дел, Люсьен Бонапарт (министр внутренних дел), Фуше (министр полиции). Задача Бонапарта была трудная. Предстояло создать почти совершенно заново всё управление, восстановить финансы, находившиеся в крайне запутанном положении, при полном отсутствии кредита, и как-нибудь покончить со второй коалицией. Одной из первых мер Бонапарта было запрещение, 27 нивоза VIII г. (17 января 1800 г.), «на время войны», 60 политических периодических изданий в Париже; сохранены были всего 13, и то с подчинением министру полиции и с угрозой запрещения в случае появления в них статей, «не обнаруживающих должного уважения к социальному порядку, к народному суверенитету, к славе армии... и к державам, дружественным республике, хотя бы эти статьи были извлечением из иностранных журналов»; появление новых журналов было поставлено в зависимость от предварительного разрешения. Полицейские преследования политических противников отличались при консульстве (как впоследствии при империи) крайней грубостью. Подавляя, таким образом, все проявления политической свободы, Бонапарт энергично проводил в жизнь положительную часть своей программы. Она состояла в создании твёрдой, крайне централизованной власти, в покровительстве промышленности, особенно земледелию, в примирении с новым порядком вещей всех тех элементов старого общества, которые только могут с ним примириться (в особенности церкви), в улучшении финансов. Законом 28 плювиоза VIII г. (17 февраля 1800 г.) «о разделении территории и администрации» сохранено и упрочено разделение Ф. на департаменты и введено новое деление на округа (arrondissements). Во главе департамента поставлен назначаемый правительством префект; при нём учреждены совет префектуры и генеральный совет, и те, и другие назначаемые правительством из предлагаемых избирателями списков департаментских нотаблей (избиратели избирали из своей среды одну десятую часть лиц, являвшихся коммунальными нотаблями; эти последние из своей среды тоже одну десятую — т.е. на всю Ф. около 50000 человек — департаментских нотаблей, из коих и замещались департаментские должности). В округах при супрефектах состояли тоже назначаемые правительством окружные советы. В городах городским хозяйством должны были заведовать назначаемые мэры. Таким образом всё управление сверху донизу делалось строго централизованным, возвращаясь вполне к дореволюционным временам; префекты занимали место интендантов старой монархии, но были облечены гораздо более реальной властью и действовали под гораздо более действительным контролем центрального правительства. 18 марта 1800 г. состоялся закон о судебной организации Ф., проникнутый теми же стремлениями. 7 февраля 1801 г. этот закон, ввиду роялистского покушения на жизнь Бонапарта, был пополнен законом об особых трибуналах для всех случаев, когда правительство сочтёт необходимым направить дело в порядке исключительной подсудности. Важным законодательным актом был гражданский кодекс 1804 г., впоследствии (1807) переименованный в кодекс Наполеона (фр. Code Napoléon); за ним уже во время империи последовали кодексы гражданского и уголовного судопроизводства (1806), торгового права (1807), уголовных законов (1810); во всех этих законодательных актах было довольно строго проведено созданное революцией равенство перед законом и уничтожены остатки феодализма. Гражданский кодекс допускал развод по простому желанию супругов, но очень расширял в семье власть мужа и отца, безусловно подчиняя ей жену и детей; незаконным детям запрещалось отыскивать отца. В области уголовного права Наполеоновское законодательство безусловно возвращалось к дореволюционным традициям, щедро рассыпая смертную казнь, восстановляя такие наказания, как отсечение отцеубийцам перед казнью правой руки, клеймение плеча, приковывание к каторжникам тяжёлого ядра; эти наказания были окончательно отменены лишь в 1832 г. В 1801 г. при содействии правительства было основано общество поощрения национальной промышленности. Значительно улучшены пути сообщения как сухопутные, так и речные; закон об охране лесов XI г. спас их от нерасчётливого истребления. 7 нивоза VIII г. (25 декабря 1799) церковные здания были возвращены церкви; 15 июля 1801 г. заключён с папой Пием VII конкордат (см. соотв. статью), в силу которого законом 18 жерминаля Χ г. (8 апреля 1802) восстановлена государственная церковь во Ф.; епископы должны были назначаться первым консулом, но получать утверждение от папы; последней важной в этом направлении мерой, принятой уже при империи, была отмена республиканского календаря и восстановление календаря христианского (1 января 1806 г.). Католическая церковь настолько примирилась с новым порядком вещей во Ф., что папа согласился венчать Наполеона на царство. Впоследствии отношения их вновь испортились, так что папа отлучил Наполеона от церкви.

Заговоры против Наполеона, расстреляние герцога Энгиенского, изменения в конституции Χ г. (признание Бонапарта пожизненным консулом), конституция XII г., признавшая Наполеона императором, коронация Наполеона в 1804 г. — см. Наполеон I Бонапарт.

С 1804 г. началась новая эпоха в истории Ф. — эпоха империи, которая, впрочем, была прямым продолжением предыдущей, ибо Наполеон и во время консульства в действительности был уже императором. Царствование Наполеона было наполнено, с некоторыми перерывами, войнами, сперва чрезвычайно счастливыми для Ф., хотя и с отдельными неблагоприятными эпизодами (Трафальгарская битва); Ф. распространила свою власть и влияние почти на всю Европу, оставив глубокий след в её внутренних порядках. Начиная с неудач в Испании (см. Испано-португальская война 1807—14 гг.) и продолжая войной с Россией в 1812 г., счастье изменило империи (см. Наполеоновские войны и Русско-французские войны). Тем не менее экономический баланс царствования Наполеона не может считаться безусловно неблагоприятным для Ф. Оно закрепило многие завоевания революционной эпохи и создало чрезвычайно благоприятные условия для развития земледелия и промышленности. В эту эпоху во Ф. (по большей части при активном содействии правительства) сильно распространилась культура некоторых растений, до тех пор неизвестных или мало известных во Ф.; важнейшим из них был картофель, введение которого началось ещё до революции, но шло медленно. Площадь обрабатываемых земель увеличилась весьма значительно; виноделие с 1790 по 1810 гг. увеличилось в полтора раза; вывоз скота с суммы 4 1/2 млн. франков в 1790 г. поднялся к 1812 г. до 9 млн.; прядильная, ткацкая, шёлковая промышленность получили громадный толчок и усилились в несколько раз; фабричная промышленность, весьма слабая до революции, была очень развита к концу царствования Наполеона. Кроме различных внутренних мер, принимавшихся для этих целей, Наполеон считал нужным прибегать к высоко покровительственному, частью прямо запретительному таможенному тарифу. Вывозная торговля Ф. в первую половину царствования Наполеона быстро росла: в 1802—04 гг. вывоз в среднем равнялся 351 млн. франков, в 1805—07 гг. — 402 млн. франков, и только во вторую половину начал падать, составляя в 1808—10 гг. 343, в 1811—12 гг. 356 млн. франков. Ввоз, затрудняемый тарифами и политическими событиями сильно колебался из года в год, но в общем падал (в 1802 — 465 млн. франков, в 1812 — 257 млн. франков). См. также Континентальная система. Самая война не приносила Ф. большого вреда (экономического). Она велась на чужой территории, на контрибуции и реквизиции, и Ф. платила за них сравнительно мало (хотя налоги всё-таки росли; см. Наполеон I Бонапарт); даже займы для неё не заключались. Между тем она освобождала страну от избыточных рабочих рук и давала громадные заказы собственной промышленности (ткацкая промышленность в значительной мере обязана своим ростом военным предприятиям Наполеона). Армия являлась учреждением деспотически-демократическим; в ней господствовала воля одного человека, но не было ни сословных, ни иных подобных различий; каждый солдат, независимо от происхождения, «носил маршальский жезл в своём ранце». Конскрипции, введённые революцией, были смягчены установленным во время консульства (1800) правом откупаться от воинской повинности, что примирило с войнами зажиточную буржуазию. Армия являлась крестьянской и мелкобуржуазной и была чрезвычайно популярна в народной массе. Так было преимущественно в первую половину царствования Наполеона; во вторую, когда война всё же истощила народные средства и, главное, войны стали менее удачными, стране пришлось расплачиваться за свои военные увлечения и крайности протекционизма, вызвавшие страшный торгово-промышленный кризис. Империя обратилась в военную диктатуру, которая не могла быть прочной. Деспотизм Наполеона оттолкнул от него всю сохранявшую ещё любовь к свободе часть интеллигенции (цензура 1810 г., высылка де Сталь, Констана и др. — см. Наполеон I Бонапарт); духовенство, едва с ним примирившееся, вновь сделалось самым ожесточённым его врагом. Старая аристократия, которой он разрешил вернуться на родину и которую пытался приблизить к своему двору, не могла примириться ни с потерей прежних богатств, ни с новым положением при дворе надменного и постоянно оскорблявшего её императора. Народные массы чувствовали себя утомлёнными и требовали смягчения податного бремени и прекращения войн. Не терпя вокруг себя ни малейшей искры самостоятельности, Наполеон наполнил все созданные им учреждения лишёнными собственной воли и льстившими ему его креатурами. В минуту испытания нельзя было рассчитывать на их твёрдость и стойкость; и действительно, после вступления союзных армии в Париж (31 марта 1814 г.), назначенный им же сенат провозгласил 3 апреля 1814 г. низложение его с престола, опубликовав в своём «Акте низложения» целый обвинительный акт против него, в котором ему ставились в вину нарушения конституции, совершённые при постоянной и деятельной поддержке сената.

[править] Реставрация (1814—1830)

6 апреля 1814 г. сенат, действуя по внушению Талейрана и по желанию союзников, провозгласил восстановление монархии Бурбонов, в лице Людовика XVIII, при условии, однако, принесения им присяги на верность составленной сенатом конституции, гораздо более свободной, чем наполеоновские. Она признавала свободу слова и религии и рядом с назначаемым короной наследственным сенатом ставила избираемый населением законодательный корпус. Людовик XVIII сначала отказывался подчиниться требованию наполеоновского сената, но, по настоянию императора Александра I, подписал декларацию с обещанием конституции (Déclaration de Saint-Ouen), после чего торжественно въехал в Париж. 30 мая 1814 г. Людовиком XVIII был подписан первый парижский мир, коим Ф. возвращалась к границам 1792 г., с прибавлением Савойи. 4 июня вступила в силу «хартия 1814 г.», октроированная королём; она представляет развитие конституции 6 апреля (две палаты — пэров и депутатов; избирательное право обусловлено платежом 300 франков прямых налогов; см. соотв. статью). Конституция эта в действительности не соблюдалась; уже в октябре 1814 г. была восстановлена цензура для произведений ниже 20 печатных листов, а также требование предварительного разрешения для журналов, типографий и библиотек. Людовик XVIII не стремился к крутой ломке: он принял учреждения империи (организацию департаментов и округов, Почётный легион и многое др.), не внося в них серьёзных изменений. Были сохранены по большей части даже чиновники империи. Тем не менее реакция сказывалась не только в стеснениях свободы слова (не новых для страны, пережившей наполеоновский гнёт), не только в введении обязательного празднования воскресного дня и в требовании украшения домов при проходе крёстного хода; она затрагивала или грозила затронуть экономические интересы множества лиц. Земли, конфискованные революцией, но почему-либо ещё не проданные, были возвращены вернувшимся эмигрантам. Стало ясно, что эмигранты хотят добиться возврата и всех других, потерянных ими имуществ, хотя бы они перешли в руки новых владельцев. Большое практическое значение имело также удаление со службы или перевод на половинный оклад значительного числа (свыше 20000) наполеоновских офицеров (мера эта была необходима по финансовым соображениям, требовавшим сокращения расходов на армию). Оставшиеся на службе офицеры и вся армия чувствовали, что новое правительство относится к ним с пренебрежением. Недовольна была и наполеоновская придворная знать, которая хотя и была принята к новому двору, но чувствовала там себя затёртой. Недовольно было и крестьянство, опасавшееся восстановления феодального права, хотя бы и не во всей его дореволюционной силе.

Все это дало Наполеону надежду вновь приобрести власть. 1 марта 1815 г. он высадился на юге Ф., был встречен восторженно значительной частью населения — в особенности крестьянами, рабочими, мелкой буржуазией, солдатами, офицерами, — быстро собрал довольно значительную армию и двинулся на Париж. Его личный деспотизм был забыт; его приветствовали как представителя революции, шедшего освободить страну от тирании Бурбонов. Людовик бежал, и Наполеон вновь стал императором, но ненадолго (см. Сто дней). 22 июня 1815 г., после поражения при Ватерлоо, Наполеон вновь подписал в Париже отречение от престола в пользу своего сына и хотел отправиться в Америку, но в дороге был захвачен англичанами. Союзники вторично вступили в Париж и вторично вслед за ними — в их багаже, как говорили тогда, — вернулся Людовик. Он немедленно назначил новые выборы в палату депутатов, на основе хартии 1814 г. и изданного в форме ордонанса избирательного закона. Министром-президентом был назначен сперва Талейран, потом (в сентябре 1815) герцог Ришельё. Избирательная система, на основании которой была избрана палата депутатов, отличалась крайней сложностью, соединяя в себе некоторые принципы наполеоновской эпохи (многостепенное избрание и влияние власти на выборы) с новым принципом имущественного ценза. Всего избирателей (вместо 5 млн., числившихся при Наполеоне) было во все время действия хартии 1814 г. от 88000 до 110000. Крупная буржуазия стала рядом с дворянством, господствующим классом страны. Для избрания депутатов избиратели группировались в окружные и департаментские избирательные коллегии; первые избирали кандидатов, списки которых дополнялись новыми лицами единоличной властью префекта, а департаментские коллегии из этих списков избирали уже депутатов. При условии публичной подачи голосов, эта система обеспечивала твёрдому правительству покорную ему палату депутатов. При выборах 1815 г. действовал, вдобавок, страх перед реакцией, грозившей местью сторонникам павшего режима. Естественно, поэтому, что выборы дали крайне реакционную палату депутатов (une chambre introuvable, по выражению короля). Опираясь на неё, правительство могло смело расправляться со своими врагами. Множество политических противников было предано военному суду и казнено или подверглось другим наказаниям. В особенности жесток был «белый террор» на юге; но и в Париже, по приговору пэров, был расстрелян маршал Ней, за переход на сторону Наполеона во время Ста дней. Все это противоречило торжественному обещанию Людовика XVIII не карать за политические преступления. В январе 1816 г., когда большая часть казней уже совершилась, через палаты был проведён закон об «амнистии полной и совершённой», однако, с исключением целых категорий лиц, перечисленных в законе, в том числе всех «цареубийц», т.е. членов конвента, вотировавших казнь Людовика XVI, если они при этом приняли какую-либо должность от «узурпатора»; они подвергались изгнанию навсегда из Ф. Сам король был настроен сравнительно миролюбиво и предпочитал не обострять отношения между правительством и оппозицией; но среди возвратившихся и получивших господствующее положение эмигрантов главенствовала партия ультрароялистов, стремившаяся к полному восстановлению дореволюционных порядков. Во главе этой партии стоял граф д'Артуа, брат и наследник бездетного короля (будущий Карл X). Эта партия свергла министерство Талейрана, хотя никто не сделал столько для восстановления власти Бурбонов, как именно он. Однако, и новое министерство, под председательством герцога Ришельё, с Деказом в должности министра полиции, не удовлетворяло её. Полное возвращение к старине было немыслимо. О восстановлении феодальных прав нельзя было и думать; даже вознаграждение эмигрантов за их потери не могло быть осуществлено в близком будущем, так как приходилось считаться с финансовыми затруднениями, созданными войной, уплатой контрибуции в 700 млн. и содержанием иностранных оккупационных войск. Немыслимо было отменить Code Napol é on и другие кодексы, с которыми свыклось население; возможны были только частичные реформы, например отмена развода, осуществлённая министерством Ришельё в мае 1816 г. Недовольный фанатизмом палаты депутатов, Ришельё, по настоянию Деказа, распустил её (осенью 1816 г.). Выборы дали министерству умеренное большинство в 60 голосов. В 1817 г. Ришельё провёл новый избирательный закон, несколько уменьшивший возможность правительственного давления на выборы; были отменены окружные избирательные коллегии и оставлены только департаментские; выборы сделаны прямыми (но остались открытыми); право префектов вносить своих кандидатов в списки уничтожено, но высокий имущественный ценз избирателей и ещё высший — избираемых сохранён. Одновременно была установлена система ежегодного обновления палаты депутатов на одну пятую её состава. Сравнительная умеренность министерства Ришельё не помешала ему провести в 1817 г. восстановление цензуры на годичный срок (цензура, созданная в 1814 г., была отменена Наполеоном и до 1817 г. не восстановлялась). На выборах в палату в 1818 г. прошло несколько либералов (Лафайет, Манюэль и др.), и потом число их все росло; в 1819 г. избран был даже «цареубийца», аббат Грегуар. Рост оппозиции объяснялся тем, что крупная буржуазия, вполне готовая поддерживать правительство Людовика, не желала перехода власти в руки старого дворянства и опасалась, чтобы крайности реакции не привели к новым революционным взрывам. Ришельё испугался проявлений оппозиционного духа и готов был идти на уступки правой, но встретил противодействие в Деказе и вышел в отставку в конце 1818 г. Перед отставкой он добился от держав на Ахенском конгрессе освобождения Ф. от оккупационной армии, занимавшей её с 1815 г. и обходившейся ей крайне дорого. Новое министерство генерала Дессоля, с Деказом в должности министра внутренних дел, а потом (с 1819 г.), после отставки Дессоля, министерство Деказа шло, в общем, по тому же пути, что и Ришельё. Важнейшим его делом были два закона 1819 г. о печати и о преступлениях печати. Ими отменялись цензура и предварительное разрешение журналов; последнее заменялось высоким денежным залогом (в 10000 франков и выше; цифра эта впоследствии подвергалась изменениям), и за преступления печати назначались весьма строгие наказания — например за оскорбление короля от 6 месяцев до 5 лет тюрьмы и штраф от 500 франков до 10000 франков, за оскорбление члена королевской семьи — до 3 лет тюрьмы и до 5000 франков штрафа (в 1822 г. этот последний закон был изменён в частностях; наказания немного понижены). 13 февраля 1820 г. убийство герцога Беррийского, совершённое фанатиком Лувелем на свой страх, без поддержки или внушения какой бы то ни было партии, дало ультрароялистам желанный предлог низвергнуть министерство Деказа; король вновь назначил первым министром Ришельё, принявшего в свой кабинет Виллеля и ещё двух ультрароялистов. В угоду этой партии министерство провело избирательный закон 1820 г., коим избиратели были разделены на две категории: все избиратели, платящие не менее 300 франков податей, избирали отныне 258 депутатов, а наиболее богатые из них — ещё 172 депутата. Этот закон привёл к усилению крайней реакционной партии на выборах 1820 г. и сл. годов, так что палата в 1823 г. могла постановить удаление из неё на всю сессию Манюэля, за указание в его речи, что реакционная политика может привести к тем же результатам, что и политика Людовика XVI. В виде протеста против этого изгнания, осуществлённого силой, так как Манюэль отказался ему подчиниться, палату оставили 62 либеральных депутата. В декабре 1821 г. министерство Ришельё уступило место министерству Виллеля. Это министерство постаралось очистить состав чиновничества от всех сколько-нибудь подозрительных в политическом смысле элементов, подчинило народное просвещение духовенству, создало министерство духовных дел, поддерживало суровыми наказаниями обязательное празднование воскресного дня. В области иностранной политики министерство (отчасти под влиянием желания охранить интересы многочисленных во Ф. собственников испанских государственных бумаг) оказало содействие Фердинанду Испанскому в подавлении испанской революции. В 1823 г. вновь была введена цензура (отменена в 1824 г.). В конце 1823 г. министерство распустило палату, чтобы окончательно удалить из неё оппозицию. Новая палата, избранная под сильным административным давлением, действительно удовлетворила всем ожиданиям министерства; в ней было всего 17 либералов и весьма мало умеренных; её называли Chambre retrouv é e. Одним из первых её дел был закон, отменявший частичное обновление палаты и заменявший 5-летний срок депутатских полномочий 7-летним, причём палата распространила действие этого закона и на себя, хотя была избрана на 5 лет. В 1824 г. умер Людовик XVIII и ему наследовал Карл X. Теперь палата, министерство и король вполне соответствовали друг другу; трудно было ожидать каких-либо конфликтов. Однако, в среде крайних обнаружилось сильное разногласие по вопросу об отношении к церкви; они распались на роялистов клерикальных и светских. Король был безусловно на стороне клерикалов (что он торжественно заявил восстановлением во время своей коронации всех средневековых обычаев, до возложения королевских рук на нескольких больных для их исцеления). В обществе росла оппозиция. Лафайет, Манюэль и другие вожди оппозиции встречали повсеместно восторженные встречи, в их честь устраивались банкеты; страна покрылась множеством обществ, иногда легальных, чаще тайных, преследовавших политические цели («Общество друзей печати», «Общество карбонариев» в Париже, «Рыцари свободы» в Сомюре, «Aide-toi, le ciel t'aidera» и др.). К обществам, даже тайным, принадлежали такие лица, как Лафайет. Правительство, зная это, не могло ничего поделать за отсутствием улик и невозможностью их отыскать при хорошей конспиративной организации обществ. Несмотря на стеснительные законы о печати, общественное недовольство находило выражение в прессе, среди которой только оппозиционные газеты имели действительное распространение и влияние; тюрьмы и штрафы для редакторов и авторов не действовали. В 1825 г. Виллель провёл закон о вознаграждении эмигрантов миллиардом франков; сумма эта должна была быть покрыта займом. Многие из крайних находили эту меру недостаточной, требуя возвращения им самых имуществ, в чьих бы руках они ни находились; но так далеко не могло пойти даже министерство Виллеля. И этот подарок на средства государственного казначейства вызвал сильное недовольство, хотя финансы к тому времени были настолько упрочены, что одновременно Виллель мог приступить к конверсии 5% государственных облигаций в трехпроцентные. Эта мера вызвала недовольство среди собственников облигаций, т.е. как раз в том классе, который властвовал в стране в силу избирательного закона. В 1826 г. проведён закон о святотатстве, каравший смертной казнью за кражу в церквах и осквернение священных предметов. Реакционный закон о печати в 1827 г. хотя и прошёл в палате депутатов, но вызвал такое негодование в обществе, что палата пэров сочла нужным подвергнуть его изменениям, а правительство взяло его обратно, отомстив за своё поражение взысканиями с чиновников и членов академии, протестовавших против законопроекта. Национальная гвардия была распущена за манифестацию в пользу хартии. Чтобы получить вотум доверия от страны, министерство распустило палату депутатов, но ошиблось в своих расчётах: в новой палате либералы имели весьма значительное число сторонников; безусловных приверженцев министерства было всего 125. Вскоре после выборов (январь 1828 г.) министерство Виллеля должно было уступить место министерству умеренного роялиста Мартиньяка. Король громко выражал сожаление о необходимости дать отставку Виллелю, говорил, что политика Виллеля — его политика, и неохотно уступил Мартиньяку, требовавшему, чтобы в тронной речи короля были обещаны реформы. Мартиньяк несколько облегчил положение печати, уничтожил чёрный кабинет (в котором производилась перлюстрация частной переписки) и вынудил у Карла Χ два ордонанса, коими иезуитские школы подчинялись государственному контролю. В 1829 г. Мартиньяк внёс проект закона о местном самоуправлении, коим система назначения генеральных и муниципальных советов заменялась системой избрания, на основе высокого имущественного ценза. Против закона восстали роялисты, видевшие в местном самоуправлении торжество революционного принципа, но также и многие либералы, сторонники централизации. Проект был отклонён этой коалицией, что дало королю повод дать отставку кабинету. В августе 1829 г. было сформировано ультрароялистское министерство князя Полиньяка. Его назначение вызвало в стране протесты; стали основываться общества для отказа от уплаты налогов в случае ожидавшейся отмены хартии; поездка Лафайета обратилась в триумфальное шествие, и на обедах в его честь были произнесены угрожающие по адресу правительства речи. Правительство начало ряд процессов против членов обществ и ораторов, но суды по большей части оправдывали обвиняемых. В «Journal des D é bats» была напечатана статья, в которой говорилось: «Хартия имеет ныне такую силу, что об неё разобьются все поползновения деспотизма... Одновременно с незаконным взысканием податей народится новый Гампден, который сокрушит беззаконие... Несчастная Франция, несчастный король!» Редактор газеты, привлечённый к суду, был оправдан в апелляционной инстанции. В январе 1830 г. возникла новая оппозиционная газета «National», во главе которой стояли Тьер, А. Каррель, Минье; её программой была верность Бурбонам, если они будут соблюдать хартию — а так как они не хотят этого, то лучшим кандидатом на трон является герцог Орлеанский. Газета говорила крайне вызывающим тоном по адресу правительства и пользовалась громадным успехом (см. Тьер). Сессия палат 183 0 г. была открыта тронной речью, в которой заключалась угроза прибегнуть к особенным мерам для поддержания общественного мира. Палата депутатов избрала своим президентом либерала Ройе-Коллара и приняла, большинством 221 против 181 голоса, адрес, в котором протестовала против недоверия, выраженного к ней королём, и выражала опасение за вольности французского народа. Король отвечал отсрочкой сессии парламента, а затем распущением палаты депутатов. Исход новых выборов мог быть только неблагоприятным для министерства, а так как король отожествлял себя с ним, то личное вмешательство его в выборы не могло достигнуть цели. Почти все депутаты, подавшие голос за адрес, были переизбраны; общее число сторонников оппозиции возросло до 272. Однако король и тут не понял истинного положения вещей. Не созывая палат и не предвидя никакой серьёзной опасности, он подписал ордонансы 25 июля 1830 г. (введение цензуры, изменение избирательного закона в смысле отнятия избирательных прав у собственников движимых имуществ и предоставления их только землевладельцам и проч.), вызвавшие июльскую революцию. В области иностранной политики реставрации наиболее выдающиеся факты — сближение с Россией, происшедшее в министерство Виллеля, и совместное с нею участие в освобождении Греции. В 1830 г., под предлогом наказания алжирского бея за оскорбление, нанесённое французскому консулу, Ф. начала завоевание Алжира.

[править] Июльская монархия (1830—1848)

Революция 1830 г. была собственно революцией консервативной: она произведена буржуазией, недовольной явно дворянскими тенденциями правительства, и отстаивавшей хартию 1814 г. Конечно, она одна не могла бы произвести революцию, а принявшие в ней деятельное участие рабочие стремились к демократической республике. Исход революции был, однако, благоприятен для буржуазии; Бурбоны пали, на трон был возведён Людовик-Филипп, герцог Орлеанский (сперва, 30 июля 1830 г., в качестве «наместника королевства», потом, 7-го августа, в качестве короля); новая конституция (7 августа 1830 г.) была в сущности только видоизменением хартии 1830 г., с несколько более расширенной компетенцией парламента и лучшим обеспечением его господства, с ответственностью министерства, с судом присяжных для преступлений печати. Более важным нововведением было распространение избирательного права (совершённое, впрочем, не конституцией, а особым избирательным законом) на плательщиков 200 франков прямых налогов, что удвоило число избирателей (до 200000). Избиралась палата на 5 лет. Итак, главным результатом революции было обеспечение парламентаризма и прав личности и некоторое расширение господствующего класса. Однако, характер этого класса остался тот же; как монархия Бурбонов была господством крупной буржуазии, так им осталась и июльская монархия; но в первой буржуазии приходилось отстаивать свои права от посягательств феодального дворянства, во второй — последнее было сломлено и опасность появилась снизу, преимущественно со стороны мелкой буржуазии и рабочих, которые являлись республиканской оппозицией, имевшей лишь очень слабую возможность действовать через парламент. Это не значит, что парламент при Людовике-Филиппе был однороден; в нем были партии, переменявшиеся у кормила правления, боровшиеся друг с другом — но наиболее серьёзная и опасная оппозиция была вне палаты. Если главным требованием оппозиции в эпоху реставрации было соблюдение уже существующей (на бумаге) хартии, с её свободой слова и иными правами личности, то главные требования оппозиции в эпоху июльской монархии сводились к изменению конституции, всеобщему избирательному праву, республике. Среди этих общественных классов распространились в течение 1830-х и 1840-х гг. социалистически учения. Сенсимонисты обратились со своим манифестом к населению уже 30 июля 1830 г., но серьёзное значение приобрели лишь в следующие годы. В эпоху июльской монархии появились в свет главные социалистические произведения Л. Блана, Прудона и др. Волнения, наполняющие первую половину царствования Людовика-Филиппа, имели нередко характер социалистический. В министерство 11 августа 183 0 г. вошли члены как более радикальной (из правительственных) «партии движения» (Лаффитт, Дюпон, Жерар), так и более консервативной «партии сопротивления» (Казимир Перье, Гизо, Моле, Брольи, Луи); первая хотела вести борьбу с клерикализмом и поддерживать демократическое движение в стране, вторая считала революцию законченной и старалась положить предел республиканскому движению. Министерство опиралось на прежние палаты, из которых удалены были лица, не пожелавшие принести присягу новой конституции. 3 ноября 1830 г., вследствие выхода в отставку Гизо и его сторонников, формирование кабинета было поручено Лаффитту. Он должен был провести процесс министров Карла Χ (см. Полиньяк), обвиняемых в измене и преданных палатой депутатов суду пэров. Значительная часть населения Парижа требовала их казни, не раз угрожая взять приступом тюрьму, которую приходилось охранять военной силой. Четыре министра были приговорены в декабре 1830 г. к пожизненной тюрьме; их процесс не раз вызывал серьёзные уличные беспорядки, во время которых общественные элементы, не удовлетворённые исходом революции 1830 г., хотели вызвать новую. О перевороте мечтали и сторонники павшего режима, боровшиеся за белое знамя Бурбонов (знамя июльской монархии, как и первой республики и империи — трехцветное) и выставлявшие кандидатом на трон малолетнего Генриха V, герцога Бордосского (сына герцога Беррийского), в пользу которого отрёкся от престола Карл X. 14 февраля 1831 г., в годовщину смерти герцога Беррийского, они произвели демонстрацию в форме торжественной панихиды в Париже. Народная масса отвечала разгромом церкви и дома архиепископа. В 1832 г. вдова герцога Беррийского, назначенная Карлом Χ регентшей на время малолетства её сына, попыталась вызвать серьёзное восстание в Вандее и сама стала во главе инсургентов, выдержавших несколько сражений с правительственными войсками, но была арестована во время бегства. Революция во Ф. нашла отклик в Бельгии и Польше; радикальная партия во Ф. стремилась поддерживать движение в этих странах, но этого не желали ни король, ни партия сопротивления. Из-за столкновения с короной по этому вопросу Лаффитт вышел в отставку, в марте 1831 г., и был заменён К. Перье († 36 мая 1832 г.). При нем была распущена палата депутатов и избрана новая, на основании нового, пониженного избирательного ценза. После смерти К. Перье некоторое время заведовал делами его кабинет, пока не было сформировано министерство «11 октября» (1832), под номинальным председательством маршала Сульта; цвет ему придавали министр внутренних дел Тьер и министр народного просвещения Гизо. Оно продержалось до начала 1836 г. Торгово-промышленный кризис, разразившийся в 1830—31 гг. и создавший массу безработных, особенно в Париже, а также холера 1832 г. (от которой умер К. Перье) вызывали постоянные волнения в стране, действовали удручающим образом на биржу и ставили министерство в чрезвычайно затруднительное положение. Кроме уже названного легитимистского, особенное значение имели восстания в Париже и Лионе. Первое произошло 5 и 6 июня 1832 г., по поводу похорон генерала Ламарка. Оно было подготовлено тайным обществом «прав человека»; рабочие и безработные, подкреплённые польскими, итальянскими и немецкими эмигрантами, провозгласили республику и построили баррикады на некоторых улицах, но были рассеяны после упорного боя. Восстание в Лионе, 9—14 апреля 1834 г., вызвано было, с одной стороны, стачкой рабочих, с другой — суровыми полицейскими мерами против политических сообществ. Сопротивление рабочих длилось 5 дней, после чего баррикады были взяты, произошла резня и инсургенты частью погибли, частью были арестованы. Восстание имело отголосок в Париже, столь же неудачный. С марта 1835 по январь 1836 г. тянулся в палате пэров процесс 164 обвиняемых за участие в апрельском восстании (во время процесса 28 обвиняемых, в том числе Г. Кавеньяк и Арман Марраст, бежали из тюрьмы); он окончился обвинительными приговорами, которые были отменены амнистией в мае 1836 г. (см. Жюль Фавр). Последнее серьёзное восстание имело место в Париже в 1839 г. (Барбес, Бланки и др.) и было организовано тайным «Обществом времён года». Другим проявлением недовольства были многочисленные покушения на жизнь короля (не менее 7), хотя они совершались всегда отдельными лицами или небольшими группами на свой страх и ответственность, а не по мысли целой партии. Известнейшее из них — покушение Фиески, в 1835 г. Наконец, более планомерным и сознательным выражением недовольства была борьба с правительством в печати. Печать при Людовике-Филиппе стала гораздо свободнее, чем была раньше. «Tribune», «Nation a l» и др., а также юмористические газеты «Charivari» и «Caricature» вели систематическую кампанию против правительства, не стесняясь осмеивать самого Людовика-Филиппа. За 4 года «Tribune» подверглась 111 судебным преследованиям и её редакторы 20 раз были приговорены, в общей сложности, к 49 годам тюрьмы и 157 тыс. франкам штрафа. Для борьбы с этими проявлениями недовольства правительство, всегда находя опору в палатах, прибегало к репрессивным мерам. Ещё в 1830 г. был издан закон об оскорблении величества и палат и о возмутительных прокламациях, в 1831 г. — закон, запрещавший уличные сборища, в 1834 г. — закон, запрещавший держать у себя оружие без разрешения, и закон об ассоциациях, в силу коего все ассоциации из более чем 20 членов нуждались в предварительном правительственном разрешении, которое в любую минуту могло быть взято назад; принадлежность к неразрешённым ассоциациям каралась тюрьмой до 1 года и штрафом до 1000 франков. Покушением Фиески правительство воспользовалось, чтобы провести так называемые сентябрьские законы (1835) об изменении порядка судопроизводства в политических делах, об отмене требовавшегося до тех пор большинства 2/3 голосов для обвинительных приговоров присяжных, и наконец, закон о печати, признававший оскорбление короля в печати государственной изменой, подсудной палате пэров (штраф до 50000 франков и тюремное заключение); тот же закон о печати повышал залог с ежедневных газет до 100000 франков. Однако и он не мог убить оппозиционную прессу. С другой стороны, министерство 11 октября провело закон 1833 г. о местном самоуправлении, заменявший назначаемые генеральные и окружные советы выборными, на основе довольно высокого имущественного ценза. Таким образом, и этот по форме либеральный закон имел в виду интересы только богатых классов. В 1836 г. министерство 11 октября, несколько раз переменившее своего президента (Сульт, Жерар, Мортье, Брольи), но в сущности остававшееся тем же самым (был только трехдневный перерыв, когда оно выходило в отставку), пало вследствие соперничества между Тьером и Гизо. К этому времени в палате депутатов образовалась новая группировка партий. Большинство делилось на правый центр (Гизо) и левый центр (Тьер); между ними стояла небольшая и довольно бесцветная третья партия (tiers parti, Дюпен). Оппозицию составляли немногочисленные легитимисты, сторонники Генриха V (Беррье), и династическая левая (Одилон Барро); позднее появилась ещё менее многочисленная радикальная левая (Ледрю-Роллен, Араго). Министерству 11 октября наследовало министерство Тьера (с февраля по август 1836 г.), затем Моле (1836—39), сперва с Гизо, потом без него, и Сульта (1839—40). Последние два министерства были личными министерствами короля, лишёнными собственной воли и стремлений. Моле пал вследствие неблагоприятного для него исхода общих выборов, Сульт — вследствие непринятия палатой потребованных им денежных назначений герцогу Немурскому (второму сыну короля) и его невесте. Следующее министерство, Тьера (март—октябрь 1840 г.), решило поддержать Мегемета Али египетского против Турции и четверного союза (Англии, России, Пруссии, Австрии) и стало готовиться к войне с последним; но миролюбивый король решительно отказался включить соответственное заявление в свою тронную речь, и Тьер вышел в отставку. Его место заняло министерство Гизо (сперва, до 1847 г., под фиктивным председательством Сульта), продержавшееся более семи лет и павшее лишь вследствие революции («министерство мира»). Положительная деятельность министерства Гизо была крайне ничтожна; «что сделано за 7 лет? — говорил в палате один депутат в 1847 г. — Ничего, ничего и ничего!» Это не совсем точно. В 1841 г. проведён первый во Ф. закон о детском труде на фабриках; во время министерства Гизо шла постройка железных дорог (к 1850 г. их сеть равнялась 2996 км, в 1840 г. — только 427), построены укрепления вокруг Парижа и т. д. Но главная задача Гизо состояла не в том, чтобы создавать что-либо новое, а в том, чтобы охранять существующее. Его политика, как и политика его предшественников в эпоху июльской монархии, только ещё в большей степени, была направлена к поддержанию и защите интересов плутократии. Биржевые спекуляции, поощряемые правительством, развились до небывалых ранее размеров. Продажность и подкупность проникли в высшие сферы, в степени, невиданной со времени старой монархии. Обнаружились грубейшие хищения в арсенале в Рошфоре, при поставках провианта для армии. Пэр Ф., бывший министр Тест, брал по 100000 франков за раздачу монополий, брал крупные взятки также другой пэр Ф., Кюбьер, дважды бывший военным министром. Эти факты были раскрыты и доказаны в суде; в печати и обществе возбуждались десятками обвинения такого же рода против других, столь же высокопоставленных лиц, и обвинения нередко убедительные, — но правительство старалось заминать подобные дела. Сам Гизо, лично человек бескорыстный, широко практиковал подкуп (в особенности раздачей мест депутатам и др. лицам) для своих политических целей, и однажды сознался в палате, что во Ф. иногда практикуется продажа должностей. Несмотря на это, общий экономический итог царствования Людовика-Филиппа есть подъем благосостояния. Обыкновенно рост благосостояния вызывает численный рост населения; Ф. составляет исключение: в ней рост населении слаб, и начало заметного замедления его относится именно к эпохе Людовика-Филиппа. Население Ф. (если считать только территорию нынешней Ф., т.е. без Эльзаса и Лотарингии) в 1821 г. равнялось 29,8 млн., и ежегодный прирост населения в это время был 0,87%, что не представляет ничего исключительного. В 1831 г. население = 31,7 млн., прирост 0,41%, т.е. медленный; в 1851 г. — 34,9 млн., прирост — 0,20%, т.е. весьма медленный (в 1895 г. — 38,5, прирост — 0,09%, т.е. его почти не существует). Итог этот создаётся не эмиграцией, ибо её из Ф. почти нет (во многие годы иммиграция даже превышает её), и не увеличением смертности (смертность сравнительно невелика), а уменьшением рождаемости. С 1830 г. начинается быстрый рост городов, который с излишком поглощает общий прирост населения, так что численность сельского населения уменьшается. В течение царствования Людовика-Филиппа число лиц, пользующихся правом голоса, увеличилось с 200 до 240 тысяч; ценз не изменился — следовательно, увеличилось число состоятельных людей. Вообще национальное богатство возросло значительно, так же как и производительность страны. Площадь обрабатываемой земли в 1815 г. — 23 млн. гектаров, в 1852 г. — 26 млн.; общая производительность земледелия в 1812 г. — 3000 млн. франков, в 1850 г. — 5000 млн. франков (при ценах, изменившихся мало). Обрабатывающая, в особенности фабричная промышленность выросла ещё гораздо более значительно. Обороты внешней торговли в 1827 г. составляли 818 млн. франков, в 1847 г. — 2437 млн. франков. Вместе с ростом обрабатывающей промышленности вырос численно рабочий класс, который играл крупную политическую роль уже при Людовике-Филиппе. Эти условия сначала содействовали устойчивости монархии Людовика-Филиппа, но они же, вызвав к жизни или усилив (численно и экономически) более мелкую буржуазию и рабочих, подготовили её падение.

При сформировании министерства Гизо крайняя оппозиция в стране была сломлена; восстания прекратились. В парламенте Гизо умело балансировал между партиями; тем не менее прежняя династическая оппозиция, чувствуя поддержку в крайней левой, отчасти уже проникшей в парламент, говорила очень смелым языком и многократно вносила в парламент требование двух существенных реформ — парламентской и избирательной. Первая имела в виду добиться независимости депутатов (несовместимости, за некоторыми исключениями, депутатских полномочий с должностями на государственной службе); вторая клонилась к расширению избирательного права на определённые категории лиц (capacités, т.е. имеющие дипломы высших учебных заведений, и т. д.) и к понижению имущественного ценза до 150, 100 или 50 франков. Династическая оппозиция не шла дальше; радикалы требовали всеобщего избирательного права. Гизо отвергал все подобные предложения, доказывая, что «число лиц, способных со смыслом и независимостью пользоваться политической властью, не превышает во Φ. 200000», и требовал от палаты, чтобы она «занималась насущными задачами, которые ставит время, и отвергала вопросы, предлагаемые легкомысленно и без нужды». Располагая послушным большинством, он в палате легко добивался своей цели. Не так легко было справиться с оппозицией в стране, где быстро росло республиканское и социалистическое настроение. Появилась католически-демократическая партия (см. Ламеннэ); приходилось считаться и с возрождением Наполеоновской легенды. Для последней работали и такие люди, как Тьер, и истинные демократы, как Беранже, Ж. Санд и др. Само правительство содействовало её распространению (на Вандомской колонне была поставлена статуя Наполеона, в Париж был торжественно перевезён прах Наполеона; и то, и другое — дело Тьера). Правительство не придавало серьёзного значения Луи Наполеону, который после смерти герцога Рейхштадтского (Наполеон II, † в 1832 г.), был главой семьи и подготовлял себе дорогу к трону; к двум его попыткам государственного переворота (Страсбургская 1836 и Булонская 1840; см. Наполеон II Бонапарт) оно отнеслось снисходительно. Между тем, вокруг имени Наполеона сгруппировалась значительная, хотя и разнородная партия. В усилении недовольства существующим режимом довольно значительную роль сыграла неудачная иностранная политика Гизо, в частности — испанские браки, рассорившие Ф. с Англией (см. Людовик-Филипп и Испания). Оппозиционное движение в 1847 г. вылилось в форму банкетной кампании, инициатором которой был Одилон Барро, «стремившийся к реформе для избежания революции». Банкетная кампания (см. Революция 1848 г.) окончилась взрывом 23—24 февраля 1848 г., низвергшим Людовика-Филиппа и восстановившим во Ф. республиканский строй.

[править] Вторая республика (1848 — 1852)

23 февраля было днём восстания партии реформы против Гизо; 24 февраля было днём революции, произведённой союзом радикально-буржуазных элементов с социалистическими; победа на баррикадах принадлежала последним, но временное правительство состояло в значительной степени из людей, боявшихся пролетариата и ненавидевших социализм. В его составе только Араго, Ледрю-Роллен, Флокон, Луи Блан и Альбер были несомненными и искренними республиканцами, и только два последних — социалистами; Ламартин, Дюпон, Гарнье-Пажес, Мари, Кремье и Марраст представляли интересы различных слоёв буржуазии.

О борьбе между ними, о манифестациях 28 февраля и др., об основании и закрытии национальных мастерских, о восстания пролетариата в июньские дни 1848 г. и страшном его поражении, о диктатуре генерала Кавеньяка — см. Революция 1848 г. и Национальные мастерские.

Господство в правительстве принадлежало умеренным; во всех правительственных заявлениях говорилось больше о порядке, чем о свободе. Однако самое важное из требований демократии было удовлетворено временным правительством: установлено было всеобщее голосование. Декретом 5 марта выработка конституции была предоставлена учредительному собранию (из одной палаты); для пассивного права голоса тоже не было установлено никакого ценза (кроме возрастного: 25 лет); депутатам назначены суточные по 25 франков; число депутатов определено в 900 (в том числе 16 для Алжира и колоний). Этим в значительной степени была предрешена и конституция. Декретом временного правительства 27 апреля 1848 г. отменено рабство в колониях. Выборы в учредительное собрание происходили 23 апреля, а самое собрание открылось 4 мая. При выборах обнаружилось, что провинция далеко не шла за Парижем, произведшем революцию; в учредительном собрании радикалы и социалисты были в меньшинстве, а большинство состояло из умеренных республиканцев различных оттенков; были в нем и монархисты. Обстоятельства определили политику учредительного собрания, которая могла быть только республиканской. В первый же день, 4 мая, учредительное собрание провозгласило республику; 9 мая вручило временную правительственную власть «исполнительной комиссии» из 5 членов (Араго, Мари, Гарнье-Пажес, Ламартин, Ледрю-Роллен); 24 мая установило три основных принципа иностранной политики — «дружественный союз с Германией, восстановление независимой и свободной Польши, освобождение Италии»; 11 августа 1848 г. издало закон о печати, хотя и более мягкий, чем соответственные законы предыдущей эпохи, но всё же довольно суровый («за нападки на права и авторитет национального собрания» — до 5 лет тюрьмы и до 6000 франков штрафа). Наконец, 4 ноября 1848 г. была готова конституция. Она начиналась словами: «Перед Богом и во имя французского народа национальное собрание провозглашает»; затем следует декларация прав, в новой редакции. Законодательная власть вручалась национальному собранию из одной палаты с 750 депутатами, избираемыми на 3 года всеобщим, прямым и тайным голосованием; исполнительная власть — президенту республики, избираемому тоже всенародной прямой подачей голосов (из-за этого пункта шла упорная борьба; Греви видел опасность в избрании президента народом, и требовал избрания его национальным собранием, но остался в меньшинстве; даже большинство республиканцев не поняло той опасности, которой они подвергают республику, и вотировали против Греви). Подробности см. Национальное собрание 1848—49 гг., Конституция 1848 г., Свобода личности.

10-го декабря 1848 года происходили выборы президента республики. Кандидатом крупной буржуазии был генерал Кавеньяк; против него выступил Луи Наполеон, за которого голосовали все, не сочувствовавшие «республике богатых»: крестьяне и армия, для которых имя Наполеона было священным, пролетариат, ненавидевший Кавеньяка, мелкая буржуазия, даже большинство сторонников монархической реставрации (Тьер, Монталамбер, О. Барро). Избран был Луи Наполеон, который тотчас же систематически и осторожно стал подготовлять восстановление империи (см. Наполеон III Бонапарт). 15 марта 1849 г. учредительное собрание утвердило избирательный закон (выборы по спискам) и разошлось в мае, вотировав бюджет и кредиты на римскую экспедицию. Новое национальное собрание, известное под именем законодательного, было избрано 13 мая и открыто 28 мая 1849 г. Выборы происходили при значительно ослабевшем политическом возбуждении народа: на выборах в учредительное собрание 1848 г. из 9360 тыс. записанных избирателей голосовало 7 893 000, в 1849 г. из 9 936 000 — только 6 765 000. Усиленную избирательную агитацию вёл «комитет улицы Пуатье», представлявший союз трёх партий: орлеанистской (Тьер), легитимистской (Беррье) и католической (Монталамбер). Выбрано было около 500 монархистов и клерикалов, 70 умеренных республиканцев, 180 радикалов («партия Горы»). Последние требовали «права на труд», прогрессивного подоходного налога, выкупа государством железных дорог, рудников и др. Законодательное собрание действовало в реакционном направлении; президент не мешал ему, но искусно пользовался каждой его ошибкой для возвеличения себя за его счёт. Принципы иностранной политики, провозглашённые учредительным собранием, были оставлены; президент, с одобрения законодательного собрания, предпринял римскую экспедицию, которая низвергла римскую республику и восстановила светскую власть папы. Она создала Наполеону чрезвычайную популярность среди всех клерикалов и гарантировала ему поддержку папы. В законодательном собрании прошли новый закон о печати (залог с журналов в 24000 франков, строгий полицейский контроль над книжной и газетной торговлей, суровые наказания за преступления печати, запрещение депутату быть ответственным редактором журнала), клерикальный закон о народном просвещении (см. Фаллу) и закон о выборах 31 мая 1850 г., назначавший для пользования правом голоса трехлетний срок жительства в одной коммуне, и следовательно, de facto лишавший массу рабочих права голоса. Крайне непопулярный закон этот, внесённый правительством и, следовательно, одобренный президентом, был представлен как дело исключительно собрания. При открытии сессии собрания 4 ноября 1851 г. президент, в послании к нему, потребовал отмены этого закона; собрание отклонило требование. Начался конфликт между президентом и собранием, искусно раздуваемый первым, являвшимся в глазах народных масс защитником всеобщего голосования и в то же время бывшим в глазах духовенства, армии и даже значительной части буржуазии опорой религии, семьи, порядка, мира и носителем военной славы. 2 декабря 1851 г. Наполеон произвёл государственный переворот (см. соотв. статью), состоявший в противоконституционном роспуске палаты, восстановлении всеобщего голосования и объявлении военного положения. Плебисцит, устроенный 20 декабря, санкционировал переворот и вручил Наполеону «необходимую власть для проведения в жизнь конституции на началах, предложенных в его прокламации 2 декабря»; 7 439 000 человек голосовали за, 640 000 — против. Начала эти были следующие: ответственный глава государства, избираемый на 10 лет; министры, зависящие только от него; государственный совет, подготовляющий законы; законодательный корпус, избираемый всеобщей подачей голосов без scrutin de liste, фальсифицирующего выборы; вторая палата. 14 января 1852 г. была опубликована составленная Наполеоном конституция (см. соотв. статью). За конституцией последовали, в форме президентских декретов, законы о государственном совете, о системе выборов, о печати (восстановление предварительного разрешения периодических изданий, предостережения и запрещения их в административном порядке, залог до 50 000 франков, штемпельный сбор в 6 сантимов с каждого газетного листа, запрещение публиковать прения законодательного корпуса и сената иначе как по официальным, всегда сокращённым отчётам). 29 февраля был выбран законодательный корпус и конституция вступила в силу. Однако очень скоро состоялся её пересмотр. 7 ноября сенат провозгласил восстановление империи; 21 ноября плебисцит подтвердил это постановление, и 2 декабря 1852 г. Наполеон III торжественно провозглашён «милостью Божией и волей народа императором французов».

[править] Вторая империя (1852 — 1870)

В первое время (до 1860 г.) Наполеон был почти самодержавным монархом. Сенат, государственный совет, министры, чиновники, даже мэры коммун (последние — на основании законов 1852 и 1855 гг., восстановивших централизацию первой империи) назначались императором. Законодательный корпус избирался, но выборы происходили не между свободными и равными соперниками, а между официальным кандидатом, пользовавшимся поддержкой всего правительственного механизма, и его противником, выступавшим вместе с тем как бы противником правительства; избирательные собрания были запрещены, как посягательство на свободу выборов; не дозволялось распространение избирательных прокламаций; подсчёт поданных избирательных бюллетеней производился мэром, т.е. правительственным чиновником, который почти всегда имел полную возможность фальсифицировать результаты выборов. Наконец, от депутатов, а с 1858 г. даже от всех кандидатов на это звание требовалась присяга на верность императору. Ввиду всего этого в первом законодательном корпусе республиканцы вовсе не имели представителей; немногие избранные отказались принести присягу. Перед выборами 1857 г. министр внутренних дел Бильо объявил префектам, что «за некоторыми исключениями правительство считает справедливым представить к переизбранию всех членов палаты, которая так хорошо помогла императору и так хорошо служила стране». Тем не менее в законодательном корпусе 1857—63 гг. было 5 республиканцев, согласившихся принести присягу (Даримон, Олливье, Генон, Ж. Фавр, Пикар; последние два избраны в 1858 г. на место отказавшихся от присяги Карно и Гудшо). Оппозиции в легальной печати почти не было, да и не могло быть; она велась только эмигрантами (В. Гюго и др.) из - за границы. Император находил и заявлял, что его империя есть продолжение империи Наполеона I; однако, между ними была громадная разница. Наполеон I утвердил многие завоевания революции, закрепил падение феодализма; он опирался на крестьянство и мелкую буржуазию, и в глазах всей Европы, а отчасти и Ф., был порождением и проявлением революционного духа. Наполеон III, достигнув власти при помощи коалиции различнейших элементов, до социалистических включительно, был охранителем алтаря, порядка, собственности; вместе с тем он был наследником монархии Людовика-Филиппа и стремился опираться на союз высшей буржуазии с дворянством и церковью. Главным делом правительства было поощрение постройки железных дорог (к 1860 г. — 9430 км, к 1870 г. — 17460 км), учреждение акционерных обществ, устройство всевозможных крупных предприятий, и т. д. Биржа во время Наполеона процветала так же, как при Людовике-Филиппе; испорченность во всех сферах жизни господствовала не меньшая. Экономическая политика Наполеона резко отличается от политики предшествующих правительств, не исключая и Наполеона I. До тех пор Ф. была страной усиленного протекционизма; Наполеон III был убеждённый фритредер. Полное осуществление принципов свободной торговли было, однако, затруднительно; Наполеон заявлял, что «таможенное покровительство необходимо, но оно не должно быть чрезмерным». В 1853—55 гг. он, хотя и не без протеста со стороны обыкновенно послушного законодательного корпуса, понизил таможенные ставки на уголь, железо, сталь, шерсть, т.е. предметы, необходимые для промышленности; это вызвало сильное неудовольствие в некоторой части промышленников, поддержкой которых дорожил Наполеон. В следующие годы понижение коснулось предметов сельскохозяйственной промышленности: вина, скота, спирта. В 1860 г., пользуясь правом, предоставленным ему конституцией 1852 г., Наполеон заключил, без одобрения законодательного корпуса, торговый договор с Англией, которым запретительные ставки на ввозимые из Англии товары были отменены, а покровительственные понижены по большей части до 25% ad valorem; Англия отвечала ещё более значительным понижением. За этим договором последовал подобный же с Бельгией, в 1862 г. Для Ф. открывалась новая эра в области торговой политики. Законодательный корпус должен был преклониться перед совершившимся фактом и даже привести общий тариф в некоторое соответствие с конвенционным; для этого пришлось понизить пошлины на кожи и некоторые другие предметы. Несмотря на недовольство части промышленников, не подлежит сомнению, что эти меры были вызваны интересами именно промышленности, а следовательно, и государства, и сыграли немаловажную роль как в усилении промышленности Ф., так и в повышении общей суммы национального богатства в период второй империи. К концу царствования Наполеона Ф. располагала паровыми машинами, развивавшими 320000 сил — в пять раз больше, чем в начале царствования; потребление угля она утроила и довела до 20 млн. тонн; и то, и другое объясняется ростом в особенности металлургической, а также текстильной промышленности. Немаловажен был также рост сельскохозяйственной промышленности. Внешняя торговля к 1869 г. поднялась до 6225 млн. франков (3153 ввоз, 3075 вывоз). Численный рост рабочего класса, соответствующий росту промышленности, продолжался во все царствование; но вряд ли улучшалось положение рабочих. Заработная плата фабричных рабочих поднялась, в общем, на 30—40%, но одновременно не меньше, если не больше, поднялись цены квартир и съестных припасов; правда, на большей части фабрик несколько уменьшился рабочий день, хотя и без прямого участия законодательства: закон 1848 г., определивший максимальный рабочий день сперва в 10—11 часов, потом поднявший норму до 12 часов, никогда не имел практического применения, за отсутствием органа надзора; на бумаге он остался в силе, но Наполеон не думал ни о применении, ни о расширении его. Все же, однако, при Наполеоне принята одна важная мера в пользу рабочих: предоставление им в 1864 г. права стачек (законом 1791 г. были запрещены союзы и стачки как хозяев, так и рабочих, но коалиции первых распространились уже во время июльской монархии и терпелись вопреки закону, коалиции же рабочих строго преследовались). Мера эта, как единичная, не удовлетворяла рабочих, и они в массе скоро отказались от своей веры в Наполеона. Его итальянская политика, приведшая к войне с Австрией (об иностранной политике см. Наполеон I Бонапарт), вызвала против него сильнейшее раздражение папы и клерикалов. Боясь потерять всякую опору в народе, Наполеон стал делать некоторые уступки либералам, сначала весьма слабые и осторожные. В 1860 г. законодательному корпусу предоставлено право отвечать адресами на тронные речи, с 1861 г. допущены стенографические отчёты о прениях в законодательном корпусе и сенате; вместе с тем отношение власти к печати несколько смягчилось, хотя сначала под действием прежнего закона. Новым законом о печати 11 мая 1868 г. были отменены предварительное разрешение, предостережения и запрещения в административном порядке, но сохранены срочные или окончательные запрещения в судебном порядке; штемпельный сбор понижен до 5 (в Париже) и до 2 (в провинции) сантимов с газетного листа. В 1867 г. законодательному корпусу дано право интерпелляции. В 1868 г. издан закон, разрешающий сходки, в частности политические, по поводу выборов, но не позже чем за 5 дней до них. Все эти уступки мало кого удовлетворяли; однако, благодаря им образовалась партия либеральных империалистов, во главе которой стал один из «пяти» оппозиционных депутатов в законодательном корпусе 1807—63 гг., Эмиль Олливье. На выборах 1863 г. борьба велась энергично и оппозицией, и правительством. Министр внутренних дел Персиньи давал газетам предостережение за предостережением, запрещал и преследовал избирательные комитеты и, наконец, обратился к префектам с циркуляром, в коем, описав цветущее положение Ф., освобождённой императором из состояния анархии и нищеты, в которое она была ввергнута режимом риторов, нападал на коалицию злобы, ненависти и вражды, противодействующую всем великим начинаниям империи. «Подача голосов, — заключал министр, — свободна, но для того чтобы население не было обмануто искусно составленными речами и двусмысленными professions de foi, указывайте во всеуслышание на тех кандидатов, которые внушают больше доверия правительству; пусть население знает, где враги и где друзья империи, и пусть оно выскажется свободно, со знанием дела». Несмотря на подобные приёмы и местами на фальсификацию выборов, из 267 депутатов прошло 35 представителей республиканской и монархической оппозиции; духовенство почти везде голосовало против официальных кандидатов. В числе выбранных были Карно, Ферри, Гарнье-Пажес, Ж. Симон, Тьер, Э. Олливье, Пикар, Ж. Фавр, Пелльтан, Беррье. Результат выборов привёл к отставке Персиньи. Неудача мексиканской экспедиции и попытки присоединить к Ф. Люксембург (см. Наполеон I Бонапарт), а также сильный дефицит, к которому привела агрессивная политика Наполеона, все более и более способствовали росту недовольства. Новый закон о печати, с правительством не примирявший, дал только возможность проявиться в печати чувству негодования. В 1868 г. возникли новые периодические издания, систематически боровшиеся с правительством; между ними быстро завоевавшая громадную популярность и ставшая крупной общественной силой «Lanterne» Рошфора выдавалась резкостью и смелостью тона и злобностью сарказма. Правительство возбудило против Рошфора несколько процессов, окончившихся обвинительным приговором; Рошфор бежал в Бельгию, откуда безнаказанно продолжал свой литературный поход. Его журнал, запрещённый во Ф., расходился, однако, в громадном количестве экземпляров. Выбранный в законодательный корпус в 1869 г., он получил возможность вернуться на родину и перенести туда свою редакторскую деятельность. В 1868 г., на могиле депутата Бодена, убитого 3 декабря 1851 г. на баррикаде, была устроена демонстрация, во время которой произнесены смелые речи против правительства с угрозами восстания; за манифестацией последовало объявление о подписке на памятник Бодену, сделанное несколькими газетами. Правительство поспешило отдать под суд редакторов этих газет (Делеклюза, Шалльмель Лакура и др.); на суде их защитники — Араго, Кремье, Лорье и в особенности Гамбетта, ставший знаменитым после этого процесса, — вовсе не пытаясь защищать подсудимых, устроили из адвокатской скамьи трибуну для решительного нападения на правительство, которое они называли преступным, «безумное» бешенство которого они проклинали и которому грозили суровым народным возмездием. Около того же времени имели место многочисленные забастовки рабочих, усиливавшие озлобление против правительства. В мае 1869 г. происходили новые выборы в законодательный корпус. Правительство прибегло к некоторым из прежних приёмов борьбы, прибавило к ним подкуп нескольких газет, но все-таки относительная свобода печати и право избирательных собраний значительно облегчили дело оппозиции. Республиканцы выступили отдельно от монархистов, выставив собственную программу, выработанную Гамбеттой: она требовала широкого применения всеобщего голосования для парламентских и местных выборов, отмены сената, гарантий личной свободы, обязательного светского обучения, отделения церкви от государства, уничтожения постоянной армии и т. д. Оппозиция провела 59 кандидатов (в том числе Гамбетту и Рошфора) и, что было гораздо важнее, собрала на именах своих сторонников 3½ млн. голосов против 4½ млн. правительственных. Все доказывало, что империи грозит крах, если она не изменит свою политику. К уступкам вынуждал даже состав законодательного корпуса. Бонапартисты разделились в нем на три партии: 1) крайняя правая или аркадийцы (по улице Аркад, где они собирались), желавшие репрессий и войны с Пруссией, 2) умеренные бонапартисты и 3) правый центр, желавший либеральной империи. За ними шли левый центр или монархисты, радикалы и крайняя левая; последняя была представлена Рошфором и Распайлем. Левая, в союзе с либеральными бонапартистами, составляла большинство. Император отказался от услуг своего главного сподвижника, Руэра, бывшего с 1849 г. то министром юстиции, то министром внутренних дел, то государственным министром, то председателем государственного совета (см.), и предложил составить однородный кабинет Э. Олливье, что тот и исполнил (2 января 1870 г.). Первым крупным делом Олливье были новые реформы в конституции, усиливавшие права парламента; затем был устроен плебисцит по следующему вопросу: «Французский народ одобряет либеральные преобразования, сделанные в конституции с 1860 г., и утверждает сенатус-консульт 20 апреля 1870 г.». Ввиду того, что плебисцит должен был послужить выражением доверия правительству, вся оппозиция агитировала за отрицательный ответ на вопрос. Правительство приглашало чиновников «развить лихорадочную деятельность», чтобы собрать возможно больше утвердительных голосов. Несмотря на это, оппозиция все же собрала 1 500 000 отрицательных против 7 миллионов правительственных голосов. Новая конституция не успела вступить в действие. Отчасти для того, чтобы отвлечь общественное внимание от внутренних неурядиц, отчасти в надежде военными лаврами покрыть поражения в мексиканском, люксембургском и др. вопросах, Наполеон, под давлением крайней правой (которой покровительствовала императрица Евгения), повёл агрессивную политику по отношению к Пруссии, окончившуюся войной. Война ярко обнаружила всю непрочность империи; с самого же начала она приняла крайне неблагоприятный оборот, и 2 сентября 1870 г. сам Наполеон, с целой армией, сдался в плен пруссакам. Когда известие об этом пришло в Париж, оно вызвало там взрыв негодования. В ночном заседании законодательного корпуса 3—4 сентября Ж. Фавр предложил провозгласить низложение императора и избрать временное правительство; того же требовала толпа народа на улицах. Утром народ ворвался в палату, и Гамбетта от имени народного представительства объявил, «что Л. Наполеон Бонапарт и его династия перестали царствовать во Ф.». В ратуше той же толпою была провозглашена республика и без правильного избрания, par acclamation, назначено временное «правительство народной обороны», в которое вошли все депутаты Парижа (Араго, Кремье, Ферри, Фавр, Гамбетта, Гарнье-Пажес, Пелльтан, Пикар, Ж. Симон, позднее Рошфор и некоторые др.). Они тотчас же разделили между собой портфели. Военный губернатор Парижа, генерал Трошю, был оставлен на своём посту; императрица Евгения поспешно бежала из Парижа; империя рухнула, не найдя защитников. Одновременно подобные события произошли в Лионе, Марселе, Бордо, Беседин и других городах, где тоже была провозглашена республика.

[править] Третья республика (1870—1902)

[править] Борьба за республиканскую форму правления (1870—79)

Правительство народной обороны должно было вести войну при полном отсутствии денежных средств, после ряда тяжёлых поражений; вместе с тем оно должно было управлять страной, дезорганизованной продолжительным Наполеоновским режимом, с чиновниками, преданными империи и ненавидевшими республику. И в той, и другой области оно вызвало громадную энергию и достигло поразительных результатов. Империя, обладавшая готовой к бою, дисциплинированной армией, имевшая полную возможность приготовиться к войне, терпела лишь поражения, а временное правительство быстро создало несколько многочисленных и сильных армий, заключило заём в 250 млн. франков и долгое время не без успеха оспаривало у Германии победу. Во время долгой и тягостной осады Парижа оно сумело если не доставлять провиант в город, то охранять его, распределять и управлять голодной толпою. В области внутреннего управления оно сделало не меньше. 4 сентября, в самый день своего образования, оно издало и привело в исполнение декрет об амнистии всех осуждённых за политические преступления. 5 сентября, несмотря на сильную нужду в деньгах, оно отменило штемпельный сбор с периодических изданий, а 10 сентября залоги с них, и провозгласило полную свободу печати, которой печать немедленно широко воспользовалась. В тот же день оно отменило требование присяги от чиновников и депутатов. 19 сентября разрешено возбуждение обвинения частными лицами против всех должностных лиц в порядке обычной подсудности — право, отрицавшееся даже в эпоху великой революции и совершенно новое во Ф. 14 и 27 октября установлен суд присяжных для всех политических преступлений. Эти и другие меры того же рода, быстро и глубоко преобразовавшие государственный строй Ф., хотя и не получавшие санкции ни от какого законодательного собрания, послужили исходной точкой дальнейшего развития, не всегда, однако, прогрессивного. В области экономических мероприятий правительство декретировало отсрочку уплаты квартирных денег и взысканий по векселям в Париже — меру, имевшую революционный характер, но спасавшую от гибели всю массу мелкого люда (отмена этих мер правительством Тьера в марте 1871 г. послужила ближайшим поводом к восстанию коммуны). 18 сентября, на следующий день после начала обложения Парижа немцами, ввиду ожидавшегося прекращения сообщений между Парижем и остальной Ф., правительство назначило Кремье, Гле-Бизуана, потом ещё Гамбетту и вице-адмирала Фуришона для управления делами Ф.; прочие его члены остались в Париже. Гамбетта присоединился к делегации лишь 6 октября, когда удалиться из Парижа можно было только на аэростате, что он и сделал. Делегация имела местом пребывания сперва Тур, потом Бордо. Несмотря на занятие врагом значительной части французской территории, взаимная борьба различных общественных групп и партий не прекратилась и чувствовалась в самом правительстве. Бонапартисты боялись торжества республиканских начал и противились правительству, насколько только было возможно. Пролетариат, принёсший громадные жертвы для войны и жаждавший вести её до последней крайности, вовсе не желал, однако, действовать исключительно в интересах буржуазии. Последняя негодовала на отсрочку платежей и обвиняло правительство в безумии, требуя скорейшего заключения мира. Из членов правительства Трошю и Ж. Фавр более других выражали интересы и желания буржуазии. Они относились с крайним недоверием к национальной гвардии, несмотря на то, что она доказала свои боевые способности и храбрость; но эта гвардия, как вооружённый народ, казалась опасной для буржуазии. Взаимное недоверие членов правительства было так велико, что от Рошфора, например, скрыли факт свидания Ж. Фавра с Бисмарком (19 сентября), для переговоров (не увенчавшихся успехом) о перемирии. Когда в Париж пришла весть о капитуляции Базена со 120000-ной армией (27 октября 1870), то в значительной части населения и национальной гвардии возникло подозрение, что парижское правительство может сделать то же самое; это вызвало восстание 31 октября. Инсургенты, во главе которых стояли Бланки, Флуранс, Пиа, Делеклюз, овладели ратушей и некоторое время держали нескольких членов правительства в плену, пока верная правительству часть гвардии их не освободила. Турское или бордосское правительство, вдохновителем которого был Гамбетта, было гораздо смелее и радикальнее; оно смещало бонапартистских чиновников, устанавливало новые подати и т. д. После капитуляции Парижа (28 января 1871) правительство народной обороны назначило на 8 февраля общие выборы в национальное собрание, на основании закона 15 марта 1849 г. (всеобщее голосование, scrutin de liste, 750 депутатов). Выборы состоялись с согласия немцев. Негодование против Наполеона уже ослабело; на очереди стоял другой вопрос — о продолжении войны до последней крайности или же о мире на предложенных Бисмарком условиях. Так как радикальные элементы стояли за сопротивление, то чашка избирательных весов перетянулась вправо. Собрание делилось на следующие партии: 1 и 2) крайняя правая и правая (легитимисты), 3) правый центр (орлеанисты, сторонники парламентаризма), 4) левый центр (республиканцы), 5) республиканская левая, 6) крайняя левая и 7) образовавшаяся несколько позднее партия обращения к народу (бонапартисты). С точностью определить численное соотношение партий невозможно, вследствие неясности убеждений многих депутатов и наличности промежуточных групп; однако, большинство (около 400), несомненно, принадлежало различным сторонникам монархической или империалистской реставрации, и если она не совершилась, то только вследствие раздроблённости монархических партий, делавшей невозможным соглашение между ними. Все монархисты были согласны по вопросу о желательности мира. Республиканцев разных оттенков было около 300, среди которых тоже было немало сторонников мира. Города вообще вотировали за республиканцев, деревня — за правую. В числе депутатов были Тьер, избранный в 26 департаментах, В. Гюго, Гамбетта, Рошфор, Гарибальди. Настроение большинства собрания ярко характеризуется тем, что имя Гарибальди было встречено шиканьем и свистками (что привело к сложению полномочий Виктором Гюго). Правительство народной обороны сложило свои полномочия. Верховная власть принадлежала теперь национальному собранию, заседавшему сперва в Бордо, а с 10 марта 1871 г. — в Версале. Оно было избрано на неопределённый срок, с обязанностью восстановить порядок в стране и решить вопрос о форме правления. 17 февраля 1871 г. оно избрало «главой исполнительной власти французской республики» Тьера, на имени которого могли сойтись все партии, республиканцы и монархисты; но он был только исполнительным органом собрания и во всякое время мог быть им отозван. Через два дня он составил свой кабинет из представителей разных партий, в котором сам сохранил президентство; в его состав вошли Ж. Фавр, Ж. Симон, Пикар, Дюфор. Первое время его управления ознаменовано восстанием коммуны. 10 мая, после долгих переговоров, был заключён франкфуртский мир с Пруссией, лишивший Ф. двух провинций, Эльзаса и Лотарингии, и обременивший её 5-миллиардной контрибуцией. Ввиду невозможности соглашения по вопросу о форме правления, Тьер ещё в марте 1871 г. предложил молчаливо принятый партиями pacte de Bordeaux, т.е. решение заниматься только неотложными делами, предоставляя будущему конституционные вопросы. Волей-неволей, однако, национальному собранию приходилось затрагивать вопросы конституционного права, до некоторой степени предрешая будущую форму государственного устройства; так, 10 августа 1871 г. был выработан закон о генеральных советах, действующий в общих чертах и поныне, в 1872 г. — закон о государственном совете. 31 августа 1871 г. национальное собрание заменило титул «главы исполнительной власти» титулом президента республики и определило срок его полномочий (3 года). Во время управления Тьера правительство сумело настолько поднять кредит Ф., что она без большого труда уже в июне 1871 г. заключила иностранный заём в 2000 млн., а в 1873 г. — в 3000 млн. франков. Для увеличения государственных доходов были возвышены или введены новые налоги на спички, бумагу, железнодорожные билеты, клубы, бильярды и т. д. Была уничтожена национальная гвардия и введена всеобщая воинская повинность по прусскому образцу, без права заместительства. Орлеанским принцам разрешено вернуться во Ф. и им возвращены их имущества. Скоро у Тьера стали происходить разногласия с большинством собрания, желавшим монархической реставрации. 24 мая 1873 г. Тьер вышел в отставку до окончания срока его полномочий (ближайшие причины — см. Тьер). На его место собрание в тот же день большинством 390 голосов избрало маршала Мак-Магона, на имени которого сошлись все монархические партии; левая воздержалась от голосования.

[править] Мак-Магон

Мак-Магон, избранный коалицией правых, был намечен ею для подготовки монархической реставрации. Он тщательно очищал правительство и бюрократию от республиканцев, заменяя их монархистами, стеснял свободу печати (восстановлены залоги для органов печати), преследовал народные собрания (собиравшиеся обыкновенно в ресторанах; полиция, под всяческими предлогами отнимая разрешение у тех хозяев, которые отдают свои залы для радикальных собраний, могла почти совсем прекратить их во многих местах), предоставил полную свободу всевозможным съездам духовенства. Крайняя правая и правый центр открыто подготовляли восстановление монархии; шли переговоры о их слиянии на почве признания королём Генриха V (граф Шамбора), а графа Парижского — его наследником, но переговоры разбились об упорство Шамбора, не пожелавшего отказаться от белого знамени в пользу трёхцветного. После неудачи этой попытки правая определила срок полномочий Мак-Магона в 7 лет, чтобы по крайней мере надолго закрепить за собой власть. В национальном собрании началась борьба за конституцию, и к 1875 г. она была окончена. За невозможностью придти к соглашению о личности короля, собранию поневоле пришлось согласиться на республику, но оно употребило все усилия, чтобы сделать её возможно консервативной; не решаясь отказаться от всеобщего голосования, пустившего слишком глубокие корни, оно уравновесило его сенатом, долженствовавшим быть представителем интересов деревни и вообще консервативной силой. Несмотря на это, конституция прошла с чрезвычайным трудом. После принятия конституции собрание избрало 75 несменяемых сенаторов и разошлось в декабре 1875 г. В начале 1876 г. произошли выборы в сенат, давшие (вместе с несменяемыми сенаторами) незначительный перевес монархистам, и в палату депутатов, давшие около 370 республиканцев и 170 монархистов; последние объединились теперь в одну консервативную партию. Бюффе (министр-президент) не был избран ни в палату депутатов, ни в сенат, и подал в отставку. Мак-Магон, несмотря на крайнее нежелание, принуждён был поручить составление кабинета члену левого центра Дюфору, а потом Ж. Симону. 16 мая 1877 г. он обратился к последнему с оскорбительным письмом, которое и опубликовал; Симон вышел в отставку, и Мак-Магон поручил составление кабинета монархисту, герцогу Брольи. Затем последовало распущение палаты (с согласия сената). 363 республиканских депутата объединились и представились избирателям коллективно. Выборы были вполне благоприятны для них, несмотря на то, что Мак-Магон прибегал к наполеоновским приёмам давления; в новой палате оказались 394 республиканца и 141 консерватор. «Министерство 16 мая» подало в отставку, но президент отвечал новым вызовом палате, назначив новый консервативный кабинет Рошбуэ. Палата приняла вызов; она отказалась войти в сношение с министерством и вотировать бюджет. Президент испугался конфликта, который мог привести к революции, и предпочёл уступить. Он предоставил власть республиканцам, но не умел с ними ладить. Через год, чувствуя своё бессилие, тем более что выборы 1/3 сенаторов в 1879 г. сделали и сенат республиканским, он вышел в отставку (январь 1879 г.). На его место был избран испытанный республиканец Греви.

[править] Президентство Греви (1879—1887)

Избрание Греви было симптомом окончательного упрочения республики, пустившей глубокие корни в народе. Причиной упрочения было то, что республика, несомненно, создала порядок, при котором экономическая жизнь страны шла правильно, без потрясений и препятствий. Значительная часть буржуазии перешла на сторону республики, и только клерикалы имели все основания относиться со злобой и боязнью к новому режиму и желать реставрации. Низшие классы народа получили от республики очень мало, но, разочарованные как в монархии Орлеанов, так и в империи Бонапарта, не имели оснований желать возврата к прошлому; для них республика открывала во всяком случае лучшие перспективы. Смерть молодого принца Луи Наполеона (умер в 1879 г.), бывшего после смерти его отца († в 1873 г.) главой бонапартистской партии, привела последнюю к распадению на сторонников принца Жерома и принца Виктора и совершенно обессилила её. Смерть графа Шамбора († в 1883 г.) повлекла за собой слияние легитимистов со сторонниками Орлеанов (от первых отделилась группа, выставившая кандидатуру дона Карлоса испанского), но значение партии от того заметно не выросло. Она позволяла себе время от времени громкие манифестации (опубликование графом Парижским манифеста к французскому народу в 1887 г.), но они оставались без отклика. Спокойствие и порядок упрочили к концу 1870-х гг. финансы страны; бюджет стал сводиться без дефицита, несмотря на наследование от империи громадного государственного долга. С присоединением к республике значительной части буржуазии изменился характер республиканской партии. Под предводительством Гамбетты выделилась из левого центра и республиканской левой партии union r é publicaine, которую противники окрестили кличкой оппортунистов. Эта партия забыла свою программу 1869 г. и отказалась от своих главных требований — отделения церкви от государства, отмены постоянной армии, прогрессивного подоходного налога. Однако, она отстаивала и провела в 1880 г. полную амнистию коммунарам и стремилась к частичному пересмотру конституции, осуществлённому в 1884 г. при Ферри (отмена пожизненных сенаторов, избрание депутатов по системе scrutin de liste). Эта партия вскоре вступила в борьбу с радикалами, делившимися на левую и крайнюю левую (во главе последней стал Клемансо); за ними стояли социалисты разных оттенков. Большое дробление партий, их постоянная изменчивость и отсутствие прочного большинства приводят во Ф. к частой смене министерств, отличающихся одно от другого обыкновенно очень мало. Все министерства со времени избрания Греви были безусловно республиканскими, почти все были более или менее протекционистскими и все более или менее сходились в вопросах иностранной политики. По большей части даже при смене министерств несколько лиц сохраняют свои портфели или меняют один портфель на другой. Самые ничтожные вопросы (например, о вырытии и вскрытии трупа самоубийцы Рейнаха) приводят к министерским кризисам. Почти все министерства при Греви были министерствами «республиканской концентрации», т.е. коалиции республиканских групп. Первые три министерства при Греви (Ваддингтона, Фрейсине, Ферри) состояли, в разных комбинациях, из членов левого центра, крайней левой и республиканского союза; четвёртое, Гамбетты, было однородное. Два важных факта отмечают деятельность правительства в президентство Греви: начало и быстрый рост колониальной политики и борьба с клерикализмом (закон об обязательном светском обучении 1880 г., изгнание множества не получивших правительственного разрешения духовных конгрегаций; см. Ферри). Другие крупные меры: закон о печати 1881 г., отменивший залоги и передавший все преступления печати в ведение суда присяжных; закон 1882 г. об избрании мэров небольших городов; изгнание из Ф. всех членов когда-либо царствовавших там династий в 1886 г.; подписание конвенции с железнодорожными обществами (в 1886 г.), отдавшей перевозочные средства Ф. в руки нескольких могущественных ассоциаций; начало конверсии 5% займов в 1884 г.; закон о разводе 1884 г. В 1881 и 1885 гг. происходили выборы в палату депутатов, из коих первые были очень благоприятны для республиканцев (всего 90 монархистов), вторые, напротив (под влиянием неудач колониальной политики и борьбы с клерикализмом, вызвавшей реакцию), благоприятны для консерваторов (201 консерватор, 373 республиканца; 3 1/2 млн. консервативных голосов, 4½ млн. республиканских). Развитие ажиотажа шло рядом с ростом экономической деятельности страны. В этом отношении третья республика напоминает июльскую монархию; биржа имела самое глубокое влияние на всю колониальную политику (см. Ферри); сильное развитие ажиотажа вызывало множество крахов (в 1882 г. — крах банка Union générale, Бонту), за которыми всегда следовали тяжёлые кризисы. В 1887 г. была обнаружена торговля орденами, производившаяся начальником генерального штаба генералом Кафферелем и зятем Греви, Вильсоном. Раскрытие этого последнего факта привело к досрочной отставке Греви (декабрь 1887 г.), выбранного в начале 1886 г. на второе 7-летие.

[править] Президентство Карно и Казимира Перьеи (1887—1895)

На место Греви был избран Карно, представитель оппортунистов. Время его управления было эпохой двух кризисов: политического, связанного с именем генерала Буланже, и экономического — краха панамского предприятия. Первый начался ещё в последний год президентства Греви. Военный министр в кабинетах Фрейсине и Гобле (1886), генерал Буланже, считавшийся радикалом (выдвинул его Клемансо), сумел своей энергичной деятельностью по преобразованию военной организации Ф. и своим отношением к солдатам и офицерам, а также несколькими речами с намёками на необходимость и желательность реванша и агрессивным поведением в деле Шнебеле (французского полицейского, который был обманом заманен на германскую территорию и там арестован), создать себе широкую популярность. Однородный оппортунистический кабинет Рувье — первый из кабинетов после отставки Мак-Магона, опиравшийся на правую, — не принял Буланже в свой состав и дал ему назначение в провинции. Буланже стал играть политическую роль, сплачивая вокруг себя особую партию на почве требования пересмотра конституции, причём он не пояснял, чего именно он желает. Благодаря неясности его программы, и в то же время благодаря его шумной оппозиции правительству, вокруг него соединились самые разнородные элементы, недовольные существующим строем — все монархисты, нарождавшиеся тогда антисемиты (Дрюмон), клерикалы, многие радикалы (Наке), отдельные лица, считавшие себя социалистами (Рошфор), люди, стремившиеся к реваншу (Дерулед), и т. д. Буланже стал выставлять себя кандидатом на всяких дополнительных выборах, устраивая как бы плебисцит на своём имени и всегда собирая большое число голосов. Почва для такого движения была подготовлена, с одной стороны, биржевым ажиотажем, в котором противники существующей республики видели признаки её испорченности, с другой — её бессилием улучшить экономическое положение низших классов. Экономический кризис (см. ниже) питал недовольство, которым пользовался Буланже. Однако, и против Буланже сплотилась серьёзная коалиция; в её состав вошли все оппортунисты и те радикалы, которые поняли характер генерала и его агитации (Клемансо, Флоке, Фрейсине и др.). Искусная политика министра внутренних дел Констана разоблачила ничтожество Буланже; он поспешил бежать за границу, испугавшись ареста и процесса, который мог бы быть для него только выгоден (1889 г.). Результат громадного, казавшегося страшным движения был поразительно ничтожен. Партия буланжистов распалась на составные свои элементы. Ввиду борьбы с буланжизмом, перед выборами 1889 г. была отменена система scrutin de liste (более удобная для устройства плебисцита на чьём-либо имени) и заменена системой выборов по округам (scrutin individuel). Второй кризис был биржевого свойства. Обладая громадными свободными денежными капиталами, ищущими помещения, Ф. всегда бросается на все предприятия, обещающие хорошую ренту. В 1871—73 гг. она ещё искала денежного рынка для своих бумаг, но со второй половины 1870-х годов всевозможные процентные бумаги находят в ней превосходный сбыт; на её бирже обращаются в громадном количестве не только русские, но даже турецкие, египетские и т. п. бумаги. По той же причине и акции промышленных предприятий легко находят себе сбыт во Ф. Проект прорытия Панамского канала нашёл сочувствие во Ф.; около 1½ миллиарда франков были затрачены на него французскими акционерами и облигационерами. Чтобы добиться такого успеха на бирже, чтобы встретить необходимое содействие в парламенте и правительстве, чтобы скрывать от глаз публики истинное положение вещей, необходимо было заручиться поддержкой очень многих влиятельных лиц и газет. Администрация панамского общества истратила громадные суммы на взятки. В 1888 г. произошёл крах; общество оказалось несостоятельным. В 1892 г. начались разоблачения, задевшие многих выдающихся лиц. Судом присуждены были к тюремному заключению только Фердинанд и Шарль Лессепсы, бывший министр Байго, взявший взятку в 300 000 франков, инженер Эйфель, монархист Кошю; был уличён президент палаты депутатов, оппортунист Бюрдо, но уже после его смерти. Подозрение пало ещё на множество лиц всех партий, преимущественно монархистов и умеренных республиканцев. 1500 млн. франков, из которых большая часть принадлежали мелким рантье, пропали бесследно. Быть может, в связи с этим крахом, вызванным им разорением многих тысяч людей и неизбежным вследствие этого озлоблением, или по крайней мере в связи с общим экономическим кризисом, стоит развитие анархизма во Ф. в 1892—94 гг. В 1892 г. было брошено несколько бомб в Париже под полицейской казармой и у частной квартиры; виновником оказался некто Равашоль. В отместку за его арест было взорвано кафе, где он был арестован; потом некто Вальян бросил в палату депутатов бомбу, которой ранил нескольких депутатов; затем последовали покушения — посредством динамита и кинжала — ещё на нескольких лиц и, наконец, убийство 24 июня 1894 г. президента Карно, в Лионе, совершённое итальянцем Казерио. Виновники подверглись казни; парламент принял законы о смертной казни за повреждение имущества динамитом, об увеличении наказаний за преступления печати и за призыв к совершению преступлений, о запрещении всех анархистских сообществ. В президентство Карно произошли некоторые изменения в характере партий. В силу папской энциклики 16 февраля 1890 г. французское католическое духовенство «признало» республику; клерикалы, вместе с примирившимися с республикой монархистами, образовали партию «ralliés» (присоединившихся); общий состав республиканской партии стал более консервативным. Начался заметный рост социалистических партий (см. соотв. статью; там же см. об их съездах). Появилась антисемитическая партия (Дрюмон), сперва примыкавшая к Буланже. В республиканской партии обнаружилось сильное протекционистское направление и в частности аграрно-протекционистское. Причиной этому является заметный упадок сельского хозяйства во Ф. Число гектаров обрабатываемой земли несколько понизилось; общий урожай всех хлебов, равнявшийся в 1871—75 гг. (в среднем) 100 млн. гектолитров, поднялся, правда, к 1891—95 гг. до 112 млн. гектолитров, но, ввиду падения цен на пшеницу (с 25 франков до 14 франков в 1895 г.), стоимость его понизилась с 2500 млн. франков до 1500 млн. Производство вина, вследствие филлоксеры и других болезней винограда, выражается в следующих цифрах: 1871—75 гг. — 70 млн. гектолитров в год, 1875—1880 гг. — 40 млн. гектолитров, 1881—85 гг. — 32 млн. гектолитров, 1886—90 гг. — 26 млн. гектолитров. Из вывозящей вино страны Ф. обратилась во ввозящую. Этот кризис сельского хозяйства вызвал стремление защищаться покровительственными пошлинами; все партии, кроме социалистов и немногих фритредеров (Л. Сэй, Леруа Болье), являются теперь в большей или меньшей степени аграрно-протекционистскими. В 1885 г. налог на ввозимый хлеб повышен с 3 до 5 франков с гектолитра. Промышленность обрабатывающая и торговля, в общем, росли, но подвергались серьёзным периодическим кризисам, вследствие чего и тут заметно усиление протекционизма. В 1892 г. проведён высокопокровительственный таможенный тариф. В президентство Карно общие выборы состоялись в 1889 и 1893 гг. Первые внесли мало изменений в распределение партий; появилось только 38 «ревизионистов» (буланжистов), преимущественно за счёт консерваторов. Выборы 1893 г., происходившие под влиянием панамского краха, удалили из палаты многих старых выдающихся деятелей (Флоке, Клемансо и др.), сократили правую чуть не наполовину (со 170 до 93, в том числе 30 ralliés), усилили радикалов до 150 и социалистов до 50. Из отдельных событий выдаются всемирная парижская выставка 1889 г. и длинный ряд значительных стачек, из которых некоторые вызывали вмешательство войск. Весной 1893 г. было постановлено, что полномочия имеющей быть выбранной палаты депутатов продлятся несколько более 4 лет, чтобы приурочить выборы к весне. В области иностранной политики крупнейшим фактом является заключение франко - русского союза (см.), в области экономического законодательства — закон 1892 г. о труде женщин и детей на фабриках (запрещение работать на фабриках детям моложе 13 лет; 10-часовой день до 16 лет, 11-часовой для женщин; ночной труд женщин и подростков до 1 8 лет воспрещён). Место Карно занял консервативный республиканец Казимир Перье, который 15 января 1895 г. вышел в отставку по причинам скорей личного, чем политического характера (см. Перье), и его место занял оппортунист Ф. Фор.

[править] Президентство Ф. Фора и Лубэ (1895—1902)

В президентство Фора новый политический кризис был вызван делом Дрейфуса. Офицер-еврей Дрейфус в 1894 г. (во время министерства Дюпюи) был приговорён военными судом, за выдачу иностранной державе военных тайн, к пожизненной ссылке на Чёртов остров (близ Кайенны). Вскоре печать возбудила сомнение в правильности приговора; в 1897 г. брат осуждённого выступил с формальным обвинением офицера Эстергази в совершении того преступления, за которое обвинён Дрейфус. Завязалась ожесточённая борьба. Почти все левые элементы республиканской партии до крайних социалистов, но также многие умеренные (Трарье, Вальдек-Руссо и др.) высказались за необходимость пересмотра процесса, ввиду несомненных неправильностей при первом производстве. Напротив, вся военная партия (генеральный штаб, офицеры), всё тогдашнее министерство (умеренное, националистическое, ультрапротекционистское министерство Мелина, опиравшееся на правую), все антисемиты, националисты высказались против Дрейфуса. Дрейфусисты указывали на факт, что на судей было произведено давление тогдашним военным министром Мерсье; дело осложнилось доказанными подлогами, совершёнными при расследовании дела. Стало ясно, что целая группа влиятельных людей, с начальниками генерального штаба и министрами во главе, как во время процесса, так и после, вовсе не стремилась к выяснению истины, а хотела во что бы то ни стало погубить обвиняемого, намекая всё время на наличность каких-то доказательств, которые не могут быть предъявлены. На почве этого дела пали министерства Мелина и Бриссона, пожертвовав ранее тремя военными министрами (Кавеньяком, Цурлинденом, Шануаном, которые все настаивали на виновности Дрейфуса). Фор скоропостижно умер 16 февраля 1899 г., и его место занял оппортунист Лубэ. Хотя последний ни разу публично не заявил о своём отношении к делу Дрейфуса, но его считали сторонником пересмотра, и потому противники Дрейфуса встретили его избрание крайне враждебно. 27 февраля, в день похорон Фора, Дерулед, Мильвуа, Габер и другие попытались произвести государственный переворот, убеждая генерала Роже двинуться с войском на Елисейский дворец, но попытка произвела скорее комическое впечатление. Дерулед был оправдан присяжными, но при вторичном разборе дела в верховном суде приговорён к изгнанию из Франции. Решение по делу Дрейфуса было наконец кассировано, и дело разобрано вторично военным судом в Ренне. Суд происходил гласно; громадное большинство незаинтересованных слушателей и читателей вынесли твёрдое убеждение, что Дрейфус невиновен. Однако, большинством 5 голосов против 2 он был признан виновным, при наличности смягчающих обстоятельств; президент республики его помиловал, и Дрейфус принял помилование, чем лишил дело значительной части его политического значения. Борьба по поводу Дрейфуса велась не из-за него лично. Его сторонники боролись против привилегированного положения армии, против военных судов, за гласность судопроизводства, против антисемитизма. Во главе их шли, между прочим, Э. Золя, Клемансо, Жорес (социалист), во главе противников — Рошфор, Дерулед, Кавеньяк. Под влиянием этой борьбы образовалась партия националистов (по составу близкая к бывшим буланжистам), мечтающая о реванше, об изгнании из Ф. евреев, о замене республики парламентарной республикой плебисцитарною. К ним очень близка партия «прогрессистская» (Мелин), являющаяся клерикальной, националистической, протекционистской и готовая искать поддержки у монархистов. После падения кабинета Дюпюи президент Лубэ поручил сформирование министерства сотруднику и другу Гамбетты, Вальдеку-Руссо. Он составил кабинет концентрации, включив в него двух социалистов-радикалов, Мильерана и Бодена, а с другой стороны генерала Галлифе, известного жестокой расправой с коммунарами в 1871 г. Таким образом социалисты стали во Ф. в положение одной из правительственных партий. Это разнородное министерство продержалось необычайно долго — почти 3 года, с июня 1899 г. по май 1902 г. Министерство закончило дело Дрейфуса, дав ему помилование, а потом проведя через палаты общую амнистию всем прикосновенным к делу Дрейфуса, как сторонникам его, так и противникам. После этой амнистии наступило известное успокоение. Мильеран провёл новый фабричный закон 1900 г., определяющий продолжительность рабочего дня для взрослых и детей одинаково в 10 часов, но вступающий в действие в полном объёме лишь через 4 года. Косвенным результатом деятельности министерства было распадение только что объединившейся социалистической партии (см.). При этом министерстве состоялась всемирная Парижская выставка 1900 г., а также общие выборы в палату депутатов в мае 1902 г., после которых оно вышло в отставку, не дождавшись неодобрительного вотума палаты, несмотря даже на то, что выборы были вполне ему благоприятны. Выборы 1898 г. несколько усилили радикальные элементы в палате, выборы 1902 г. — усилили ещё больше: после них в палате числится 43 социалиста, 233 радикала и радикала-социалиста, 62 правительственных республиканца (сторонники министерства Вальдека-Руссо), 127 прогрессистов (мелинистов), 35 ralli é s, 5 антиправительственных радикалов, 43 националиста, 41 реакционер (монархист), всего 589. Место Вальдека-Руссо занял Комб, начавший упорную борьбу с клерикализмом.

[править] Список министерств третьей республики

(после Тьера, который сам был президентом своего министерства)

1873—1879 г. Президентство Мак-Магона

25 мая 1873 г. 1-й кабинет герцога Брольи 26 ноября 1873 г. 2-й кабинет Брольи 22 мая 1874 г. Сиссе 10 марта 1875 г. Бюффе 9 марта 1876 г. 1-й кабинет Дюфора 12 декабря 1876 г. Ж. Симон 17 мая 1877 г. 3-й кабинет Брольи 23 ноября 1877 г. Рошбуе 13 декабря 1877 г. 2-й кабинет Дюфора

1879—1887 г. Президентство Греви

4 февраля 1879 г. Ваддингтон 29 декабря 1879 г. 1-й кабинет Фрейсине 23 сентября 1880 г. 1-й кабинет Ферри 14 ноября 1881 г. Гамбетта 30 января 1882 г. 2-й кабинет Фрейсине 7 августа 1882 г. Дюклерк 29 января 1883 г. Фаллиер 21 февраля 1883 г. 2-й кабинет Ферри 6 апреля 1885 г. 1-й кабинет Бриссона 7 января 1883 г. 3-й кабинет Фрейсине 11 декабря 1886 г. Гобле 30 мая 1887 г. Рувье

1887—1894 гг. Президентство Карно

12 декабря 1887 г. 1-й кабинет Тирара 3 апреля 1888 г. Флоке. 23 февраля 1889 г. 2-й кабинет Тирара 17 марта 1890 г. 4-й кабинет Фрейсине 27 февраля 1892 г. Лубэ 7 декабря 1892 г. 1-й кабинет Рибо 11 января 1893 г. 2-й кабинет Рибо 5 апреля 1893 г. 1-й кабинет Дюпюи 3 декабря 1893 г. Казимир Перье 31 мая 1894 г. 2-й кабинет Дюпюи

1894—1895 гг. Президентство Казимира Перье

Продолжение 2-го кабинета Дюпюи

1895—1899 гг. Президентство Феликса Фора

26 января 1895 г. 3-й кабинет Рибо 1 ноября 1895 г. Буржуа 29 апреля 1896 г. Мелин 28 июня 1898 г. 2-й кабинет Бриссона 1 ноября 1898 г. 3-й кабинет Дюпюи

1899—1906 гг. Президентство Лубэ

Продолжение 3-го кабинета Дюпюи 22 июня 1899 г. Вальдек-Руссо Май 1902 г. Комб.

[править] История 1902—1907 гг.

Выборы в палату депутатов, происходившие весной 1902 г., создали в палате депутатов радикальное большинство. Правительство уже не нуждалось более в поддержке разнообразных элементов из разных республиканских партий: политика кабинета Вальдека-Руссо была оправдана избирателями. Тем не менее 20 мая Вальдек-Руссо совершенно неожиданно и для противников, и даже для сторонников заявил, что его кабинет подаёт в отставку, считая свои обязанности по умиротворению Франции исполненными. Попытки врагов кабинета объяснить эту отставку раздорами в самом кабинете оказались ни на чём не основанными. Ещё с меньшим правом можно было искать причину отставки в исходе выборов; в палате на 589 депутатов имелось 233 радикала и радикала-социалиста, 62 правительственных республиканца и 43 социалиста, которые не отказывали кабинету в своей поддержке. Таким образом правительственное большинство было обеспечено и отставка кабинета — в первый и единственный раз в истории третьей республики, — была безусловно добровольной. В том же мае месяце состоялась поездка президента республики, Лубе, в С.-Петербург. В конце мая французская колония Мартиника была поражена страшным извержением вулкана, считавшегося потухшим, и сильным землетрясением, которое разрушило почти все поселения острова. Погибло до 40 тысяч человек. 1 июня была открыта летняя сессия парламента. Палата депутатов избрала на пост президента радикала Леона Буржуа большинством 303 гол. против 267, поданных за прежнего президента, оппортуниста Дешанеля. Сформирование нового кабинета было поручено радикалу Комбу. Он взял себе портфель внутренних дел, а из старого кабинета сохранил только военного министра ген. Андрэ и министра иностранных дел Делькассе. Остальные члены кабинета: министр юстиции — Валле, морской министр — Камилл Пеллетан, министр торговли — Трульо, земледелия — Мужо, колоний — Думерг (все пятеро — радикалы, или радикалы-социалисты), министр просвещения — Шомье, общественных работ — Марюэжуль, министр финансов — Рувье (последние трое — республиканцы). Делькассе и Рувье представляли в кабинете правое крыло республиканской партии. Социалисты, к которым в кабинете Вальдека-Руссо принадлежали Мильеран и Боден, в новом кабинете представлены не были; тем не менее, они входили в блок парламентских партий, который поддерживал кабинет Комба и во всё время деятельности кабинета представлял из себя особую парламентскую организацию партий, построенную на федеративном начале, с постоянным общим комитетом.

Министерская декларация обещала отмену закона Фаллу, подоходный налог, двухгодичную военную службу, страхование рабочих от старости и болезней. Она объявляла войну националистам и клерикалам, но не касалась отделения церкви от государства, а выражала только намерение неукоснительно применять закон Вальдека-Руссо о конгрегациях. Тем не менее, католическая церковь поняла декларацию министерства как вызов и сразу начала мобилизировать свои силы против правительства. В свою очередь правительство уже в течение июня объявило о закрытии 135 школ различных конгрегаций. Конгрегации далеко не всегда подчинялись добровольно; закрывать их школы приходилось иногда при помощи вооружённой силы. Позже аналогичные меры принимались с большей осторожностью, но всё же вызывали противодействие и недовольство. Члены конгрегаций эмигрировали в Италию, в Бельгию и особенно в Испанию. Правительство, не колеблясь, увольняло чиновников за участие во враждебных ему манифестациях; в начале 1903 г. было уволено несколько генералов и полковников, жены и дочери которых приняли демонстративное участие в благотворительных базарах, устроенных духовными конгрегациями. Был отозван французский посол в Петербурге Монтебелло, настроенный клерикально, и заменён Бомпаром, сторонником политики кабинет. Прения в палате не раз принимали крайне бурный характер, но в результате правительство всегда получало одобрение большинством 70—120 голосов в палате и 50—70 голосов в сенате.

В ноябре 1902 г. север Франции был охвачен громадной забастовкой в угольных копях, но правительству, путём мирного вмешательства, удалось склонить обе стороны к уступкам и этим прекратить стачку. В конце 1902 г. мин-ство внесло в палату депутатов проект закона о преподавании, отменявший закон Фаллу. Право открытия учебных заведений предоставлялось только лицам с высшим светским образованием (по закону Фаллу достаточно было среднего, всё равно — светского или духовного); контроль над преподаванием предоставлялся светским властям, которые получали право закрывать учебные заведения. От лиц, открывающих учебное заведение, требовалось заявление, что они не принадлежат к неразрешённым конгрегациям. В силу нового закона подлежало закрытию до 10000 школ, содержимых духовенством, с общим числом учащихся: мальчиков — 350000 и девочек — 580000. Для восполнения создаваемого таким образом пробела правительство должно было озаботиться о немедленном открытии 1921 совсем новых школ и о расширении нескольких тысяч старых. Это возложило на плательщиков налогов бремя в 50 млн. франк. единовременно и свыше 9 млн. ежегодно, тогда как ранее соответствующие расходы падали на церковь и монастыри. В ноябре 1903 г. против правительства выступил в сенате Вальдек-Руссо, утверждая, что оно слишком сурово, не считаясь с обстоятельствами, проводит закон о конгрегациях. Речь эта привела в восторг противников кабинета, но большого влияния не имела; правительство сохранило и после неё своё большинство в обеих палатах. В июле 1904 г. закон о преподавании прошёл через обе палаты и вступил в силу; закон Фаллу окончательно пал. В январе 1905 г. правительство провело через палаты запрещение преподавать Закон Божий на бретонском языке. На отмену конкордата правительство, однако, не решалось, находя, что религиозное сознание народа не стоит ещё на надлежащей высоте. В сент. 1903 г. открытие в Трегье памятника Ренану дало повод к клерикальным манифестациям: войска принуждены были отогнать от места торжества значительную толпу народа. В апреле 1904 г. из судов были удалены распятия и другие религиозные эмблемы.

Хотя министром иностранных дел оставался Делькассе, горячий сторонник франко-русского союза, но франко-русская дружба во время деятельности кабинет Комба несколько охладела. Франция сблизилась с Англией и Италией. В течение 1903 г. короли английский и итальянский посетили Париж; Лубе отдал им визит в Лондоне и Риме. Поездка Лубе в Рим (апр. 1904 г.) была актом не только международной, но и церковной политики: он не счёл нужным посетить папу, да и не мог бы сделать этого ввиду заявления римской курии, что одновременное посещение главы церкви и главы государства, лишившего папу его прав, возможно только для иноверного государя. В посещении короля итальянского, в Риме, президентом французской республики курия увидела оскорбление для себя и выразила свой протест официально. Французское правительство ответило отозванием своего посла из Ватикана (май 1904 г.). Тем не менее, папа медлил с отозванием своего нунция из Парижа. В июле 1904 г. папа уволил двух французских епископов, не получив на то согласия от франц. правительства. Тогда отозван был из Рима весь состав французского посольства, а папскому нунцию было сообщено, что его пребывание в Париже не имеет больше никакой цели. Дипломатические сношения между Францией и святым престолом были разорваны. Целый ряд епископских и священнических кафедр, ставших вакантными, не мог быть замещён вследствие невозможности соглашения между франц. правительством и курией. — Политическое сближение с Италией и Англией было завершено договорами о мирном третейском разбирательстве споров между ними; такие же договоры были заключены с Испанией, Швецией, Норвегией и Нидерландами. Другое соглашение между Францией и Англией касалось колониальных вопросов. Франция обязалась не требовать эвакуации Египта англичанами; Англия признала, что Франция имеет право охранять спокойствие и порядок в Марокко и оказывать марокканскому султану необходимую военную и финансовую помощь; в течение ближайших 30 лет Франция и Англия должны пользоваться в Египте и Марокко одинаковым торговым положением; для обеспечения свободы плавания по Гибралтарскому проливу в известной части Марокко не должно быть воздвигаемо приморских укреплений; по отношению к рыбной ловле у Ньюфаундленда Франция отказалась от предоставленных ей Утрехтским миром привилегий; в Сенегамбии зато произведено в пользу Франции исправление границ между французскими и английскими владениями, и Англия уступила Франции группу островов в устье Нигера; в Сиаме река Менам признана границей между сферами влияния Англии и Франции, и обе державы обязались не присоединять к себе Сиам; Англия отказалась от влияния на таможенное законодательство Мадагаскара. 6-го октября 1904 г. Испания признала франко-английское соглашение относительно Марокко. При соглашении с Англией не было обращено внимания на интересы Германии, имеющей известные претензии на Марокко. В конце 1904 г. начались, вследствие этого, пререкания между Францией и Германией, несколко пошатнувшие положение Делькассе. Между тем последний очень дорожил сближением с Германией: он допустил высылку из Франции эльзасца Дельсора, приезжавшего в Париж, чтобы устраивать митинги и читать лекции по эльзасскому вопросу. — Движение вопроса о подоходном налоге замедлялось самим министром финансов, ни в чём не отступавшим от финансовой политики предыдущих кабинетов; выкуп жел. дорог государством он объявил несвоевременным. — В 1903 г. было возобновлено дело Дрейфуса. Дополнительное его расследование было закончено только в июле 1906 г.: кассационный суд отменил приговор Реннского суда, признал Эстергази автором пресловутого бордеро и нашёл ненужным новое рассмотрение дела, в виду чего особым законом, проведённым через палаты, Дрейфус и его сторонник полковник Пиккар были восстановлены во всех их служебных правах. Этот исход дела не вызвал прежнего раздражения страстей: французский национализм, в той его форме, в которой он проявился в деле Дрейфуса, к этому времени более не существовал.

С целью низвержения м-ва на сына Комба, исполнявшего при отце обязанности частного секретаря, было взведено клеветническое обвинение в взяточничестве. Против морского министра Пелльтана вёлся систематический поход, во главе которого стоял один из его предшественников по министерству, также радикал (но с ярко националистическим оттенком), Локруа. В этой борьбе выразились отчасти два противоположные взгляда на военно-морское дело: Пелльтан — сторонник мелких военных судов (миноносцев и контр-миноносцев), Локруа — броненосцев и крейсеров (Русско-Японская война неопровержимо доказала, что в этом споре был прав Локруа). Локруа утверждал, что Пелльтан ослабляет флот как непропорционально крупными тратами на мелкие суда, так и подбором служащих, при котором он более считается с политическими убеждениями назначаемых, чем с их пригодностью для дела. Такого же рода был поход и против военного министра Андре, несомненно, способствовавшего развитию в среде армии политического доносительства. Его заменил радикал-социалист Берто. В агитации против кабинета принял участие и бывший министр в кабинете Вальдека-Руссо, социалист Мильеран, обвинявший правительство в том, что оно из-за церковной политики забывает политику социальную. Из соединения клерикалов и националистов с социалистами и радикалами образовалась сплочённая и сильная оппозиция. При открытии сессии парламента в январе 1905 г. часть радикалов выставила кандидатом на пост президента палаты Поля Думера, принадлежавшего к радикальной партии, но участвовавшего в агитации против кабинета. Думер был выбран 265 гол. против 240, данных кандидату министерства, Бриссону. Через несколько дней, при обсуждении общей политики кабинета, он получил выражение одобрения большинством 289 голосов против 279. Недовольный таким ничтожным большинством, Комб подал в отставку (14 янв. 1905 г.), продержавшись у власти 2 года и 7 месяцев.

24 января 1905 г. был сформирован новый кабинет. Во главе его стал Рувье, оставшийся министром финансов. Из лрежнего кабинета вошли в новый ещё Шомье, перемнивший портфель народного просвещения на юстицию, министр иностранных дел Делькассе, и военный министр Берто. Новыми министрами были: Этьен, министр внутрен. дел; Томсон, морской министр; Бьенвеню Мартэн, министр народного просвещения и культов; Дюбьеф, министр торговли, почт и телеграфа; Клюментель, министр колоний; Рюо, министр земледелия; Готье, министр публичных работ. Лица с ярко выраженной радикальной окраской (Комб, Пелльтан, Валле, Думерг) все, кроме Берто, вышли из кабинета; левая его сторона была усилена радикалами-социалистами Дюбьефом и Бьенвеню-Мартэном и радикалами Рюо и Клюментелем, но не в их руках были важнейшие портфели. В первой своей декларации кабинет Рувье обещал во всем существенном продолжать политику Комба. Церковная политика правительства изменилась очень мало, став разве несколько более мягкой. Внесённый м-вом проект отделения церкви от государства лишь немногим отличался от проекта, ещё раньше предложенного Брианом. Сущность закона, обнародованного в конце 1905 года, состоит в следующем: республика не признает, не оплачивает и не субсидирует никакой церкви. Начиная с 1 января 1906 г. уничтожается государственный бюджет культов, равно как и расходы на них департаментов и общин. В течение года движимые и недвижимые имущества церкви, со всеми лежащими на них обязательствами, передаются религиозным ассоциациям верующих. Имущества, раньше принадлежавшие государству, департаментам или общинам, возвращаются им по принадлежности, с обязательством в течение определённого срока отдавать их внаём ассоциациям верующих. Служителям церкви, прослужившим не менее 30 лет и достигшим 60-летнего возраста, обеспечивается пожизненная ежегодная пенсия из средств государства, в размере 3/4 их прежнего жалования; при возрасте низшем и при меньшем числе лет службы назначается пенсия в пониженном размере. Верующим предоставляется устраивать ассоциации, пользующиеся свободой отправления религиозного культа. Отделение церкви от государства вызывало нападки с двух сторон. Справа клерикалы нападали на него за отнятие у церкви привилегированного положения в государстве; в прекращении зависимости церкви от государства они видели нарушение свободы совести; церковные имущества клерикалы считали неотъемлемым достоянием церкви и посягательство на них называли грабежом. Слева, из социалистического лагеря, правительство подвергалось упрёкам в недостатке решительности и последовательности; указывалось на то, что так называемые церковные имущества приобретены церковью благодаря государству, и следовательно, могут и должны считаться общественным достоянием. — Закон о страховании лиц, живущих заработком, не был проведён при кабинете Рувье; законопроект о подоходном налоге этим кабинетом вовсе внесён не был. Значительно был увеличен состав флота, в виду того, что в 1898 году германский флот составлял только 1/4 французского, к 1908 г. должен составить уже 3/4, а в 1917 г. — превосходить его, если Франция не построит 24 больших боевых судна. — В феврале 1905 г. в Париже заседал международный суд, разбиравший дело о потоплении английских судов русской эскадрой (см. Гулльский инцидент). В конце апреля Париж вновь посетил английский король, в конце мая и начале июня — испанский, на жизнь которого было сделано покушение испанским анархистом, бросившим бомбу в его карету. Цусимская катастрофа (15 [28] мая 1905 г.), подорвав русское могущество на море, оказалась невыгодной для сторонников руссофильской политики. 6-го июня 1905 г. место Делькассе занял Рувье, уступив портфель финансов Мерлу. Задачей Рувье, как мин. ин. дел, было уладить спор с Германией. Конференция, созванная с этой целью, собралась в Алжесирасе (в Испании) и в апреле 1906 г. выработала акт, признавший суверенитет марокканского султана, неприкосновенность его владений и экономическое равенство держав в Марокко. В действительности, однако, все внутреннее управление Марокко было поставлено под строжайший контроль европейских держав. Начальником полиции султан должен назначать офицера, рекомендованного ему швейцарским правительством. — Недовольство мерами, принятыми кабинетом против образования чиновниками синдикатов, выразилось в отставке военного министра Берто. Его место занял Этьен; портфель министра внутренних дел перешёл к министру торговли Дюбьефу, которого заменил Трульо, умеренный республиканец. 19 февраля 1906 г. истекал семилетний срок президентских полномочий Лубе, который решительно отказался от вторичной кандидатуры. 17 января президентом республики избран президент сената Фаллиер, получивший 449 голосов против 379, данных кандидату правой, президенту палаты депутатов Думеру. За Фаллиера вотировали не только все левые республиканцы и радикалы (между прочим, Бриссон и Буржуа), но и социалисты, с Жоресом во главе. 7 марта 1906 г. Рувье вышел в отставку; место его занял кабинет радикала Саррьена. Из старого кабинета перешли в новый военный министр Этьен, морской министр Томсон и мин. земледелия Рюо. Цвет кабинету придавали новый министр внутренних дел, радикал-социалист Клемансо, знаменитый крушитель министерств, впервые принявший министерский портфель, министр народного просвещения — независимый социалист Аристид Бриан (главный борец за отделение церкви от государства); министр иностранных дел — радикал Буржуа; министр торговли — радикал Думерг (не следует смешивать с Думером). Сам Саррьен, взявший себе портфель юстиции, стоял в политическом отношении как бы в центре кабинета. На правой стороне из числа новых членов кабинета стояли министр финансов Пуанкаре, министр колоний Лейг и министр общественных работ Барту. В состав кабинета вошли наиболее выдающиеся люди французского парламента: его не раз называли кабинетом шефов. Образование этого кабинета было таким же движением налево, как и выбор Фаллиера. Главным его делом было проведение закона о воскресном отдыхе, который на предприятиях, его не допускающих, может быть заменён отдыхом в другой день недели. Закон этот вызвал сильное недовольство буржуазии; тем не менее, он вступил в жизнь, хотя кое-где и нарушался. Когда русское правительство обратилось с просьбой о разрешении поместить во Франции новый заём, в кабинете произошло разногласие: Клемансо был решительным противником займа, но за него стояли Пуанкаре и Буржуа, и выпуск займа на французском денежном рынке был разрешён в апреле 1906 г. 6 мая 1906 г. произошли выборы в палату депутатов, переместившие центр парламентской жизни значительно влево. Из поданных 8 900 000 голосов на долю социалистов партийных выпало 970 000, социалистов независимых 160 000, социалистов-радикалов 3 100 000, радикалов 850 000, — итого левая получила 5 080 000 голосов; правая, считая и прогрессистов, не собрала их 3 600 000. Объединённые социалисты получили в палате 53 места, радикалы и радикалы-социалисты — 360. Все вожди левой вернулись в палату, в том числе и Жюль Гэд, забаллотированный в 1898 и 1902 гг.; только Лафарг вновь потерпел неудачу (в борьбе с независимым социалистом Мильераном). Правая и националисты растеряли многих из своих вождей (напр Флуранса, Роша, Пиу). 19 июня открылась сессия парламента; президентом палаты депутатов был избран Бриссон. Положение правых членов кабинета делалось затруднительным. В октябре Саррьен ввиду невозможности примирить разногласия в кабинете подал в отставку. Новый кабинет был сформирован Клемансо 26 октября 1906 г. Из старого кабинета перешли в новый с теми же портфелями сам Клемансо, Томсон, Барту, Рюо и Бриан. Портфель юстиции получил Гюйо Дессен, портфель иностранных дел — Пишон, финансов — Кальо, торговли — Думерг, колоний — Миллиес Лакруа (не смешивать с Эд. Локруа, бывш. морским министром), военное министерство — генерал Пиккар, до тех пор не участвовавший в парламентской жизни, известный своей ролью в деле Дрейфуса. Вновь создано особое министерство труда и социальных мероприятий, во главе которого стал Вивиани. В кабинете таким образом было два независимых социалиста (Бриан и Вивиани), три радикала-социалиста (Клемансо, Пишон и Думерг), пять радикалов (Дессен, Кальо, Пиккар, Лакруа, Рюо) и два республиканца (Томсон и Барту). В прочитанной 5 ноября в палатах декларации министерства было сказано, что правительство будет охранять мир, не забывая, однако, что мир между цивилизованными народами покоится на военной силе. Во внутренней политике правительство будет укреплять демократию; это поведёт к тому, что отдельные случаи проявления государственной власти примут более умеренные формы. Будет внесён проект реформы военных судов: рассмотрение преступлений против общего права будет передано общим судам, а дисциплинарное производство — обставлено всеми необходимыми гарантиями. Правительство намерено провести в жизнь закон о страховании рабочих, усовершенствовать законы о профессиональных союзах, установить прогрессивный подоходный налог. В январе 1907 г. депутатом Фланденом внесён проект закона о свободе публичных собраний, которым отменяется обязательность предварительного заявления о собрании полицейским властям; этот проект встретил правительственную поддержку. Старания русского правительства заключить во Франции новый заём встретили противодействие Клемансо и Кальо; последний прямо заявил в палате депутатов, что о русском займе, не утверждённом Государственной Думой, не может быть во Франции и речи. Во время стачек кабинет сначала обнаруживал редкое во Франции беспристрастие, но в 1907 г. пошёл в этом отношении по дороге своих предшественников. Проявившееся среди чиновников стремление к образованию синдикатов показалось кабинету опасным для правильного хода государственной машины; находя, что стачки чиновников не могут быть приравниваемы к стачкам рабочих, он стал преследовать синдикаты должностных лиц, в особенности — учителей. Вследствие этого произошло сильное охлаждение между кабинетом и социалистами, которые в конце апреля 1907 г. перешли в прямую оппозицию кабинету; среди радикалов-социалистов и радикалов также обнаружилось сильное недовольство.

[править] Пятая Республика

В 1958 принята конституция Пятой Республики, расширившая права исполнительной власти. Президентом стал генерал Шарль де Голль. К 1960 в обстановке распада колониальной системы завоевала независимость большая часть французских колоний в Африке. В 1962, после жесточайшей войны, обрёл независимость Алжир. Профранцузские алжирцы переселились во Францию, где составили стремительно растущее мусульманское меньшинство.

Массовые волнения молодёжи и студентов (Майские события во Франции 1968), вызванные обострением экономических и социальных противоречий, а также всеобщая забастовка привели к острому государственному кризису. Шарль де Голль был вынужден уйти в отставку (1969).

Вторым президентом Пятой республики был в 1969 избран голлист Жорж Помпиду, в 1962—1968 занимавший пост премьер-министра.

В 1974 его сменил Валери Жискар д'Эстен.

С 1981 по 1995 президентский пост занимал социалист Франсуа Миттеран.

Нынешним президентом Республики является избранный 17 мая 1995 и переизбранный в мае 2002 Жак Ширак.

[править] Литература

Самую полную библиографию по истории дореволюционной Франции издал в 1888 г. Г. Моно (см.), под заглавием «Bibliographie de l'histoire de France» (ср. Историография во Ф.). Ср. также М. Петров, «Национальная историография во Ф., Германии и Англии» (1861).

Общие сочинения. Simonde de Sismondi, «Histoire des Français» (1821—44); Monteil, «Histoire des Français des divers états»; Michelet, «Histoire de France» (1845—67); H. Martin, «Histoire de France» (1856 sq.); Guizot, «Histoire de France, racontée à mes petits enfants» (1870—75); Rambaud, «Hist. de la civilisation française» и «Histoire de la civilisation contemporaine» (1888); E. Lavisse (в сотрудничестве с целым рядом учёных), «Histoire de France depuis les origines jusqu'à la révolution» (1901 и сл.; труд этот только что стал выходить в свет).

Атлас: Lognon, «Atlas historique de la France» (1888); общие исторические атласы Дройзена, Шрадера и др. В немецкой литературе — E. A. Schmidt, «Geschichte von Frankreich» (1839—49), с продолжением Wachsmuth'a.

Древнейший период — см. Галлия и Галлы. Франкский период — см. Франкское королевство, Меровинги и Каролинги. Феодализм — см. в статье о нём историографию и библиографические указания. Эпоха роста королевской власти — см. Капетинги, Коммуны, Третье сословие, Парламенты, Государственные чины, Столетняя война. Эпоха реформации католической религии и религиозных войн — см. Гугеноты и Реформация. Эпоха королевского абсолютизма — см. Ришельё, Людовики XIII, XIV, XV и XVI. Эпоха французской революции — см. Французская революция и Революционные войны.

История Ф. в XIX веке: Грегуар, «История Франции в XIX в.» (1893 и сл.); Рохау, «История Ф. от низвержения Наполеона I до восстановления империи» (1865); Н. Кареев, «Политическая история Ф. в XIX в.» (1901; в этом сочинении подробная библиография всех книг и статей на русском языке).

Эпоха консульства и империи — см. Наполеоновские войны, Наполеон, как полководец. Реставрация — см. Людовик XVIII и Революция. Июльская монархия — см. Людовик-Филипп и Революция.

Февральская революция и вторая республика: L. Stein, «Geschochte der socialen Bewegung in Frankreich» (1850); D. Stern, «Histoire de la révolution de 1848»; Ch. Robin (то же заглавие); De la Hodde, «La naissance de la république de 1848» (1850); Pierre, «Histoire de la république de 1848» (1873—74); De la Gorce, «Histoire de la deuxième république française» (1887); Spuller, «Histoire parlementaire de la deuxième république» (1891); K. Marx, «Die Klassenkämpfe in Frankreich von 1848 bis 1850» (1895).

Вторая империя — см. Наполеон III и Франко-прусская война.

История третьей республики. J. Favre, «Le gouvernement de la défense nationale» (1871—75); Valfrey, «Histoire de la diplomatie du gouv. de la défense nationale» (1871—73); его же, «Histoire du traité de Frankfort et de la libération du territoire français» (1874—75); Hippeau, «Histoire diplomatique de la troisième république» (1888); Zévort, «Histoire de la troisième republique»; Инсаров, «Современная Φ.» (1900); Η. Кудрин, «Очерки современной Ф.» (1902); Гиляров, «Предсмертные мысли XIX в. во Ф.».

---

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

[править] См. также

• Joyeuse entrée

Страны Европы: История
Австрия | Албания | Андорра | Белоруссия | Бельгия | Болгария | Босния и Герцеговина | Ватикан | Великобритания | Венгрия | Германия | Греция | Дания | Ирландия | Исландия | Испания | Италия | Казахстан¹ | Латвия | Литва | Лихтенштейн | Люксембург | Македония | Мальта | Молдавия | Монако | Нидерланды | Норвегия | Польша | Португалия | Россия | Румыния | Сан-Марино | Сербия | Словакия | Словения | Турция¹ | Украина | Финляндия | Франция | Хорватия | Черногория | Чехия | Швейцария | Швеция | Эстония
Зависимые территории: Аландские острова | Гернси | Гибралтар | Джерси | Остров Мэн | Ян-Майен | Фарерские острова | Шпицберген
Непризнанные государства (де-факто независимые): Абхазия | Косово и Метохия | Приднестровье | Южная Осетия
¹ В основном в Азии